Учитель созвонился с живущим в Твери некромантом (вообще-то их в городе два, но второй сейчас в отъезде) Василием Митрофановым и попросил его посмотреть на меня с целью выявить предрасположенность к такому же, как у Митрофанова, Дару.
На следуюшее утро я был уже на улице Новобазарной и стучал дверным молотком в дверь дома номер пять. Некромант жил в двухэтажном доме — нижний этаж кирпичный, а верхний — деревянный. Причем принимал посетителей он на нижнем этаже, а жил на верхнем. Василий Маркович чуть позже пояснил, что жизнь в деревянном доме — здоровая, а вот жизнь под каменными сводами напоминает жизнь в склепе. Это выражение из уст некроманта звучало как-то очень необычно, если не сказать больше.
Некромант оказался сухоньким старичком с белыми волосами и скорее напоминал старого учителя, чем специалиста по мертвому. Пока я шел по прихожей и коридору, то на меня постоянно глядели пустые глазницы черепов, причем не только человеческие, но также разных животных и чудовищ. Вот этот явно вампирский, а вот этот, наверное, тур-ящера, судя по размерам. Что интересно, были одни черепа, а скелетов не было. Как не было и пыли на них. В доме пахло нагретым воском и канифолью, а мертвым не пахло.
Кабинет некроманта был тоже необычным. Пройдя вдоль вереницы черепов, я настроился на то, что в кабинете будет еще что-то подобное. А там-никаких костей, да и мебели совсем немного. Стол, за ним кресло, где сидел хозяин дома, на полу небольшой палас. Стены голые. Хоть бы картина или что-то колдовское было. Книг тоже не было. И для посетителей у противоположной стены стоят три стула. Вот и все, что есть в комнате, не считая двух цветочных горшков и массивного бронзового письменного прибора в виде пятибашенного замка.
Хозяин долго молчал, разглядывая меня сквозь пенсне. То глядел прямо, то скашивал голову набок, становясь похожим на синицу. Потом встал и подошел поближе. Зашел сбоку, затем заглянул в глаза. Вернулся за стол, зажмурил глаза, поднял голову вверх, потом вновь открыл их. Достал из стола деревянную коробку, начал набивать трубку табаком из этой коробки, потом извинился и убрал табак обратно. Затем рассказал, что живет в этом доме уже полвека, а также про то, что жизнь в деревянном доме куда здоровее жизни в каменном.
Глядя на это действо, у меня возникло впечатление, что некромант совсем не видит во мне задатков своего Дара. А так ведет себя, потому что еще не решил, как разочаровать меня. Анфиса мне рассказывала, как ее хотели учить пению. Учительница пения вела себя как-то наподобие Василия Марковича, тоже суетилась, долго размышляла, потом сказала, что Анфиса совсем не имеет таланта к пению. Что самое смешное, она даже не попросила Анфису спеть песню или потянуть ноту. Наверное, сейчас мне скажут нечто в этом же роде.