— Марш за мной!
— Турн погиб…
— Думаешь, я об этом не знаю? Но это не повод, чтобы сидеть тут, в грязи, когда другие работают. Так что ноги в руки, солдат, и марш за мной: сначала покажешься лекарю, а потом будешь копать ямы.
— Ямы?!
— Да, разрази тебя Эфг, ямы!
Круто развернувшись, Сторд бодро двинулся прочь. Михаил побрел за ним следом, хромая сразу на обе ноги. Через несколько шагов он наткнулся на свой меч, поднял его и бережно вложил в ножны: клинок, лежавший на земле, выглядел так сиротливо…
Они шли полем, сплошь заваленным трупами, и Михаил еле сдерживал желание отвернуться, закрыть глаза, чтобы не видеть, как мрачные солдаты таскают на себе тела врагов и друзей, как подростки ищут живых среди мертвых…
— Дитоо, к тебе, — сказал ктан.
— А, Обещанный! — С земли поднялся средних лет мужчина, с головы до ног покрытый грязью и кровью. — Я лекарь, — спокойно представился Дитоо, отметив потерянный вид и блуждающий взгляд пациента. Этот взгляд Дитоо наблюдал после боя уже у многих и многих мужчин и женщин. Усадив Михаила на землю, он снял с него куртку и рубаху. Затем внимательно осмотрел раны, промыл их, смазал какой-то дрянью и перевязал.
Вытерев руки — единственное, что было у него чистым, — лекарь хлопнул Обещанного по плечу:
— Жить будешь!
— Да?
— Да. В кармашке у тебя на поясе — корни трецеи. Ешь их — это поможет от воспаления.
— Как они выглядят?
— Как хетч. — Дитоо усмехнулся. Достав из пояса Михаила несколько черных стручков, он коротко сказал: — Они.
Сунув трецею обратно в кармашек к Михаилу, Дитоо перешел к осмотру следующего пациента…
Дальнейшее Михаил помнил смутно, кусками. Сначала ему в руки сунули лопату, и он копал, копал… Потом они с Крелом таскали в ямы трупы… Затем был бесконечный путь по холмам — отряд покинул поле славной битвы… И наконец наступила ночь…
С трудом проглотив на ужин ложку каши, Михаил поморщился и выкинул остальное. Он не хотел рисковать — опасался испортить окружающим аппетит. Однако кроме самой пиши оставалось еще зрелище молчаливо жующих солдат… И Михаил отправился прогуляться по лагерю.
— … А я и говорю ей, мол, дорога у воина одна — в храм Ло, и нигде не сказано, что эта дорога проходит через нее…
— С тех пор у тебя и недостает глаза, да? — У одного из костров грянул смех.
Михаил поспешил отойти в тень. Но не успел сделать и пары шагов, как нос к клюву, иначе не скажешь, столкнулся с годоком. Тот, спокойно оглядев человека, издал легкий смешок:
— О, Обещанный! А не тяпнуть ли нам винца?
— Давай…
Они прошли к кострам годоков, где их встретили довольно радушно.