Увидев внизу солдат в черно-красной униформе, женщина заметно побледнела и захлопнула окно… Да! Для полного счастья Михаилу не хватало только душа из всяческих отбросов!
Улочка закончилась, выпустив яроттцев и пленного на небольшую площадь, украшенную какой-то абстрактной скульптурой, что-то вроде взрыва пластиковой бомбы, засунутой в бардачок гигантской машины… У скульптуры, в пыли, резвилась стайка чумазых ребятишек, что Михаила несколько озадачило: неужели у черно-красных могут быть дети? Вряд ли…
— Твой-то как? Бегает? — неожиданно спросил ктан у одного из своих солдат.
— Ну! Вчера вот три кувшина кокнул. Жена чуть в обморок не упала!..
«Кувшины, жены, обмороки…» — Михаил не верил своим ушам.
— А я неплохо делаю горшки! — заявил он, несколько расслабившись от услышанного.
Ктан развернулся… Его кулак с хрустом врезался в челюсть пленника. Завертевшись волчком, тот рухнул на землю.
— Встать! — Яроттец за шиворот поднял его. Толкнул вперед.
Дальше Михаил брел молча. Челюсть адски болела, голова трещала, как с похмелья, желудок сводило от голода — все это вместе напрочь лишало его желания разговаривать… Дорога привела к широкой улице, где были сосредоточены всевозможные лавки. Наверное, здесь можно было купить все.
«Все, кроме свободы!» — поправил себя Михаил. За неимением лучшего он стал любоваться вывесками. Конечно, на шедевры искусства те не тянули, но, во всяком случае, помогали отвлечься от тяжелых мыслей…
— Эй, Корноухий, гляди! — крикнул солдат, показывая куда-то вперед.
Посмотрев в указанном направлении, Михаил невольно замедлил шаги — то, что он увидел, ему совсем не понравилось.
Не более чем в ста метрах впереди высилась огромная черная башня. Подпирая небо, она, казалось, перечеркивала своей тенью весь город… И все это как-то очень ясно ассоциировалось с именем Ночного Ветра.
— Что это? — осмелился на вопрос Михаил.
Ктан, видя, что пленника проняло, милостиво пояснил:
— Тюрьма это, Корноухий, тюрьма!
Михаил понял, что ошибся… Жилище Ночного Ветра он увидел позже: так себе! Сверкающий дворец, и не более того…
Путь конвоиров, а следовательно, и их пленника лежал прямо к башне.
— Доставили заключенного, мастер Трезел, — отрапортовал ктан, обращаясь к высокому, тощему мужчине с физиономией висельника. Тот, лениво кивнув, вперил свои маленькие, острые, как буравчики, глазки в пленника…
Михаил почувствовал, как по спине побежали мурашки.
— Ночной Ветер уведомил меня о нем, — прохрипел Трезел. — Можете идти. Я позабочусь об остальном.
Отсалютовав, конвой поспешно удалился. Видимо, местные жители тоже не жаловали это место.