— Здорово, да? — с довольным видом сказал Бад, когда они нашли свободные места. — Прямо напротив сцены!
Из облака сигаретного дыма вынырнул официант и склонился над их столом, держа карандаш наготове.
— Что будете? — прорвался сквозь какофонию его вопрос.
— Виски с содовой, — заказали в один голос Бад и Лен, а затем обернулись к своим подружкам.
— Что будете? — словно эхо повторили их губы слова официанта.
— «Зеленое болото», — сказала Барбара, и Лен передал дальше:
— «Зеленое болото» сюда.
Джин, «Кровь вторжения» (ром 1997 года изготовления), лаймовый сок, сахар, веточка мяты, колотый лед — очень популярный у студенток колледжа коктейль.
— А ты, детка? — спросил свою подружку Бад.
Пэгги улыбнулась.
— Мне просто имбирный эль, — хрупко прозвучал среди грохота и дыма ее дрожащий голосок.
— Что? — переспросил Бад, и официант тут же проорал:
— Еще раз! Ничего не слышно!
— Имбирный эль.
— Что?
— Имбирный эль!
— Имбирный эль! — крикнул Лен так, что его едва не расслышал барабанщик выступающей группы.
Он ударил кулаком по столу. Раз. два. три.
Хор:
Имбирный эль, двенадцати лет,
Шел в церковь и не ведал бед,
Как вдруг его…
— Поживее! — рявкнул официант. — Делайте заказ, ребятки, я очень занят!
— Два виски с содовой и два «Зеленых болота»! — пропел Лен, и официант скрылся в клубящемся тумане.
Юное сердце Пэгги беспомощно забилось. «Главное, ничего не пей, когда пойдешь на свидание. Обещай мне, дорогая! Ты должна мне пообещать!» Она попыталась выбросить из головы родительские наставления.
— Тебе здесь нравится, детка? Чумовое место, правда? — выпалил раскрасневшийся, довольный Бад.
Пэгги ответила Баду неуверенной вежливой улыбкой. Она наклонила голову и перевела взгляд на сцену. «Чумовое». Это слово царапало ей сердце. Чумовой, чумовые.
Сцена вдавалась в зал полукругом радиусом в пять ярдов. Ее ограждали перила высотой по пояс. По краям висели два фиолетовых прожектора, сейчас отключенных. «Фиолетовое на белом», — мелькнула в голове мысль. «Дорогая, одного бизнес-колледжа в Сайксвилле будет недостаточно. Я хочу, чтобы ты изучала искусство в университете».
Рука официанта, словно бы отделенная от тела, поставила перед Пэгги стакан с ядовито-зеленой жидкостью. Алле-гоп! — и рука исчезла. Пэгги вгляделась в грязно-зеленую болотную глубину и всплывающие на поверхность кусочки льда.
— Тост! — объявил Бад. — Подними свой стакан, Пэг!
Они дружно чокнулись.
— За первобытную страсть, — сказал Бад.
— За половую невоздержанность, — подхватил Лен.
— За безумство плоти, — прибавила Барбара.
Все выжидающе посмотрели на Пэгги. Но та не догадывалась, чего они ждут.