Дэвид стоял неподвижно. Вокруг него уже начал собираться народ. Наконец он развернулся и, протиснувшись сквозь толпу, выбрался через турникет наружу. Тут же навалилась июльская духота. Дэвид шел по тротуару как во сне. На следующем углу свернул в бар.
Внутри его встретили прохлада и полумрак. Посетителей не было, даже бармен куда-то пропал. Дэвид опустился на диван и снял шляпу. Затем откинулся назад и прикрыл глаза.
Он просто не мог этого сделать. Не мог зайти в свой кабинет. Неважно, что скажет потом Джин. Не важно, что скажут остальные. Он сжал край стола с такой силой, что пальцы побелели. Нет, он просто не в состоянии.
– Чем могу вам помочь? – услышал Дэвид чей-то голос и открыл глаза.
Рядом с диваном стоял бармен и смотрел на него.
– Э-э… да. Пиво, пожалуйста.
Он терпеть не мог пива, но понимал, что должен хоть что-нибудь заказать ради возможности спокойно посидеть в прохладе и тишине. Пиво он пить не собирался.
Бармен принес кружку, и Дэвид расплатился. Затем, когда бармен ушел, он принялся крутить кружку по поверхности стола. И тут это началось опять. Тяжело вздохнув, Дэвид оттолкнул это. «Нет!» – с яростью сказал он.
Немного погодя он встал и вышел из бара. Было начало одиннадцатого. Но время не имело значения. Все знали, что он постоянно опаздывает. Все знали, что он пытался избавиться от этого, но безуспешно.
Его кабинет находился в самом конце коридора – маленькая кабинка с ковриком, диваном и письменным столом, на котором лежали карандаши и бумага. Это все, что было нужно. Однажды Дэвиду предложили секретаря, но чего хорошего, если кто-то будет сидеть за дверью и прислушиваться к его крикам?
Никто не видел, как он зашел в кабинет, – у него был отдельный вход. Заперев за собой дверь, Дэвид снял пиджак и положил поперек стола. В кабинете было душно, и он решил открыть окно.
Далеко внизу виднелся город. Дэвид постоял немного, наблюдая за людской суетой. «Сколько из них?» – подумал он.
Тяжело вздохнув, Дэвид отвернулся от окна. Вот он и на месте. Не было никакого смысла оттягивать неизбежное. Он обязан это сделать. Лучше уж покончить со всем быстрее и сбежать отсюда.
Он задернул шторы, подошел к дивану и лег. Взбил подушку, затем потянулся и замер. Руки и ноги почти мгновенно онемели.
Это началось.
Теперь он не стал это останавливать. Оно просачивалось в его мозг, как тающий лед. Врывалось как зимний ветер. Кружилось призрачным вихрем. Оно наваливалось и заливало его, поднимаясь и расширяясь, пока не заполнило весь его разум. Тело одеревенело, он начал задыхаться, грудь вздрагивала при каждом вдохе, сердце билось с отчаянной силой. Скрюченные пальцы, словно белые когти, царапали обивку дивана. Он вздрагивал, стонал и корчился. В конце концов он закричал. И кричал очень долго.