– Вот, значит, в чем было дело, – сокрушенно покачал головой шериф.
Было уже около одиннадцати. Пааль снова уснул.
– О чем это ты, Гарри? – спросила Кора, расчесывая русые волосы перед зеркалом туалетного столика.
Уилер повесил брюки на спинку стула.
– Когда мы с мисс Франк пытались убедить Нильсенов, что мальчика пора отдать в школу, они каждый раз отвечали «нет». Теперь я понимаю почему.
Она взглянула на его отражение в зеркале:
– Должно быть, с ним что-то не в порядке.
– Ну что ж, мы можем позвать доктора Штайгера, пусть он осмотрит мальчика. Но я думаю, дело не в этом.
– Но они же были образованными людьми, – возразила Кора. – По какой причине они могли бы не желать, чтобы мальчик научился говорить? Если только он не немой от рождения.
Уилер опять покачал головой:
– Кора, они были странными. Из них слова было не вытянуть. Как будто они делали тебе одолжение, разговаривая с тобой… или что-то еще в том же роде. – Он раздраженно хмыкнул. – Неудивительно, что они не хотели отдавать ребенка в школу. – Уилер сел на кровать и с кряхтением разулся. – Ну и денек, – проворчал он.
– Вы нашли что-нибудь в доме?
– Ничего. Вообще никаких документов, удостоверяющих личность. Дом сгорел дотла. Только груда книг, но они не дают никакой зацепки.
– А других способов нет?
– Нильсены никогда не открывали кредита в городе. У них не было даже гражданства, поэтому профессор не был зарегистрирован на призывном участке.
– Ох…
Кора еще раз взглянула на свое лицо, отраженное в овальном зеркале. Потом опустила взгляд к фотографии на туалетном столике. Дэвид в девятилетнем возрасте. Она подумала, что мальчик Нильсенов очень похож на Дэвида. Такой же рост и фигура. Пожалуй, только волосы у Дэвида были чуть темней, но…
– Что нам с ним делать дальше?
– Даже не знаю, что сказать. Думаю, нужно подождать. Том Поултер говорит, что в конце каждого месяца Нильсены получали по три письма. Из Европы. Нужно дождаться этих писем и отправить ответы по адресам на конвертах. Может быть, у мальчика есть родственники за границей.
– Европа, – сказала она, скорее самой себе. – Это так далеко.
Муж что-то пробурчал, потом отогнул одеяло и тяжело опустился на матрас.
– Устал, – проворчал он. Потом посмотрел в потолок и добавил: – Ложись спать.
– Скоро лягу.
Она сидела у зеркала, рассеянно расчесывая волосы, пока храп мужа не нарушил тишину. Тогда она тихонько поднялась и вышла в коридор.
Река лунного света текла через кровать, по маленьким, неподвижно лежащим рукам мальчика. Кора стояла в темноте и смотрела на его руки. На мгновение ей показалось, что в кровати, как прежде, лежит Дэвид.