Я вытащила из сундука пальто, пояс, развернула черную рапиру, кошелек с мелкими монетами, ученический значок, перчатки. Спрятав локоны под шляпку, я проверила наличие ингредиентов. Сухая вода, ржа, семена пустоты, земляной настой, горошинки тьмы, проявитель, куриная слепота — все на месте. Я закрыла окно и оглянулась. Теперь комната не была столь безукоризненно прибрана, сундук чуть сдвинут, шкаф со шляпками открыт, на смятом покрывале лежала скомканная упаковочная бумага, рядом сломанный матушкин клинок.
Почему у меня такое чувство, что я собиралась на бой?
Всего лишь спущусь в город, выслушаю Криса, если он, конечно, захочет говорить, и вернусь в Академикум.
— Вот только себе не ври, — проговорила я, — Выслушать то ты выслушаешь, но вот вернешься ли? — и словно боясь передумать, быстро вышла из комнаты.
Дирижабль не трясло, он спускался плавно и почти неосязаемо. Если только не смотреть в окно, не думать о том, что под ногами у тебя пустота. Много-много пустоты.
На этот раз тревожное ожидание было скрашено мыслями и сомнениями. Я живо представила себе несколько вариаций предстоящего разговора с Крисом, почему-то упорно скатываясь к сцене из бульварного романа. Он возьмет меня за руку, посмотрит в глаза и скажет… Тут фантазия выдыхалась, потому что я представляла, что он может сказать и это совсем не сочеталось с романтикой сцены.
Я даже покраснела от злости, и поймала внимательный взгляд стоящего у окна мужчины в длинном пальто и круглых очках. Но тут же поняла, что мое смущение интересует его в последнюю очередь. Внимание привлекла рапира из чирийского железа у пояса. Еще лет десять назад это смотрелось бы крайне вызывающе, даже матушка всегда выступала против сочетания юбки и клинка. Одно дело заниматься с домашними учителями и другое выставлять это на всеобщее обозрение. Но времена изменились. Например, мисс Ильяну такие тонкости и вовсе не заботили. Хотя до сих пор можно было услышать рассуждения того или иного ретрограда, о том, что оружие и женщины не лучшее сочетание. Слава Девам, князь не особо прислушивался к выкрикам подданных, требующих вернуть Аэру в каменный век. Он вообще мало к кому прислушивался.
Кольнуло беспокойство, а не совершила ли я ошибку, взяв рапиру? Гикар мертв, его лавка сгорела и теперь никто не сможет подтвердить покупку клинка.
Я положила руку на эфес, мужчина учтиво коснулся навершием трости шляпы, словно извиняясь за изливший интерес, и отвернулся к окну.
Мысли побежали по кругу, перед глазами снова встала сцена: мы с Крисом в кафе, он улыбается и уверяет, что все будет хорошо… Нет это какая-то особо опасная болезнь, а не любовь! Я вздохнула, если барон в чем-то меня и уверит, так это в том, что зря сюда явилась.