А во дворе все продолжало что-то скрежетать. Неужели паровую повозку так и не починили?
Жоэл шел впереди, Крис за спиной, чуть сместившись вправо. Все как вчера, и позавчера, только вот повозка была другая. Вместо паровой телеги, во дворе стояла старая рассохшаяся развалюха, так похожая на те, в которой крестьяне возят сено. Но вместо сухой травы там стояло что-то высокое, похожее на бабкин сундук, накрытый плотной тканью.
Незнакомый маг в белом плаще, что-то тихо втолковывал рыцарю с бляхой посвященного. Не похоже, что они из Академикума, скорее уж выпускники.
Надеясь все-таки быть услышанным, маг махнул руками перед носом у старого воина, но тот остался спокоен, и отрицательно мотнул головой, указав на повозку. Два парня из последнего потока, которым пока было отказано в посвящении, поправляли ткань на «сундуке», из которого снова донесся механический скрежет.
Мы шли медленно, прямо мимо странной компании и всё что я смогла рассмотреть — это очертания прутьев массивного, горбатого груза, проступившие сквозь прижатую ветром накидку.
«Сундук» снова заскрежетал, и его тряхнуло, словно там под тряпкой было что-то живое. Хотя, по звуку больше напоминает давно проржавевший мукомольный механизм!
— Эй, — крикнул один из старшего потока, заметив нас, — Вы, трое! А ну-ка быстро отсюда!
Но Жоэл то ли не услышал, то ли предпочел не услышать приказ другого ученика, продолжая идти через двор.
Телегу снова тряхнуло, да так, что она чуть было не завалилась на левый борт, а затем грузно ухнула обратно. Край плотной ткани взметнулся вверх. И я увидела клетку, а в ней… миг, очень длинный миг, я заглянула прямо в красный голодный огонь.
Там был не зверь, не механизм, не человек. В ней сидело нечто иное. И это нечто прыгнуло вперед, на прутья, словно не видя их. Не видя преград. Только цель.
По металлу разбежались серебристые искорки защитного полога. Лапа с четырьмя чудовищными лезвиями — когтями ударила по преграде. Раздалось шипение, и плоть на суставах существа стала обугливаться. Но это не остановило тварь, а только разъярило. Она не отпрянула, не стала зализывать раны, а снова пошла в атаку.
Железная лапища, с треском проломив защитный барьер, вылезла меж прутьев и чиркнула по тяжелой юбке, вспарывая ткань подола. Создание скрипуче зарычало от злости и разочарования.
Я закричала. Наверняка завизжала не хуже увидевшей голого мужика селянки, хотя благородным дамам надлежит тихо падать в обморок. Руки сами потянулись к поясу, но там ничего не было, ни одной склянки, ни сухого огня, ни едкой слюны тритона. Ничего!