Около половины восьмого утра Ла-Шонда постучалась к Элнер в палату — старушка уже проснулась и сидела в постели.
— Миссис Шимфизл? К вам можно?
— Да-да, заходите, — отозвалась Элнер.
— Как себя чувствуете?
— Хорошо, спасибо, — сказала Элнер, присматриваясь, не прячет ли гостья за спиной шприц.
— Миссис Шимфизл, вы меня не знаете, но это я паковала ваши личные вещи.
— Простите, что паковали?
— Ваш халат и тапочки.
— Ах да. Я очень надеялась, что их не потеряют. Гадала, что с ними сталось.
— Я отдала их вашей племяннице в первый вечер, когда вас привезли.
Элнер сникла.
— Все, прощай, халатик. Норма который год порывалась его на помойку снести. Ну да ладно. Поделом мне, недоглядела.
Ла-Шонда подошла поближе к кровати.
— Миссис Шимфизл, в понедельник вечером, когда я сворачивала ваш халат, я нашла в кармане кусок пирога.
У Элнер загорелись глаза.
— Ах, как хорошо! Значит, он не пропал!
— Не пропал, мадам. — Ла-Шонда оглянулась, не идет ли кто. — Продукты положено выбрасывать, но у меня рука не поднялась.
— Правда? — встрепенулась Элнер, заранее предвкушая удовольствие.
— Вы только, прошу, не сердитесь, я отнесла его домой, маме. Она у меня больная, старенькая, так хотелось порадовать ее домашним пирогом.
— Понимаю. — Элнер слегка расстроилась, но тут же добавила: — Ну и на здоровье. Мне бы все равно есть не разрешили. Надеюсь, ей он понравился.
— Еще как понравился. А наутро ей так полегчало, как никогда.
— Да уж, пирог отменный.
— Скажите, откуда он у вас? Сами пекли?
Элнер засмеялась:
— Нет, у меня никогда так вкусно не получается.
— Где же вы его взяли?
Элнер посмотрела на гостью с улыбкой.
— Милая моя, если б я сказала, вы бы не поверили.
— В булочной?
— Нет, он домашний, моя подруга пекла.
— Жалость-то какая! Я надеялась рецепт узнать… маме он так понравился!
— Рецептом-то я с радостью поделюсь! Дайте мне ваш адрес, я вам его пришлю. Он у меня дома, в кулинарной книге Соседки Дороти… Ах да, один секрет: всегда проверяйте, достаточно ли жару в духовке. Дороти меня учила, что в этом секрет вкусного нежного пирога.
Ла-Шонда нацарапала на клочке бумаги свое имя и адрес и протянула Элнер.
— Спасибо вам большое, миссис Шимфизл. — Оглянувшись на дверь, она прошептала: — Только не говорите, что я унесла пирог домой, а то меня с работы выгонят. Они только и ищут повода.
— Молчу как рыба. А вы передайте маме — я очень рада, что ей полегчало.
Сразу после ухода Ла-Шонды в дверях палаты появилась медсестра в розовых перчатках. Толкая перед собой тележку, широко улыбнулась, сказала: «Доброе утро, миссис Шимфизл», и улыбка не предвещала ничего хорошего.