Горгульям нравится бороздить небо над Цитаделью. К тому же сверху любые беспорядки как на ладони, и ни одно войско не проскользнет незамеченным. Также у них приказ – наблюдать за войсками, что прислали короли Угерт и Кориолард. На случай, если поднимут мятеж, чтоб захватить Осколки для сюзеренов и уничтожить Хранителей.
***
Страг и думать забыл про голод. Поднял голову – солнце уже карабкается в зенит. На горизонте, громадный и далекий, возвышается силуэт Горы, упирается вершиной в самое небо, где ее скрывает рваная ткань облаков.
Когда они с Лотером вступили во Внутренний круг, подбежали два гоблина, что-то прорычали Гнуру на своем языке, и тот ушел с ними в сторону своей новопостроенной резиденции, что высится вдалеке, у моря, окруженная хижинами гоблинов.
Ворг критически поцокал языком, мол, хрен с ним, все равно несут они с поединщиком, а мелкинд тоже просто молча топает рядом. Тот еще помощник.
– Все же интересно, – пробурчал Лотер. – Кого к нам в этот раз занесло? Не первый гость уже, которого заносим вперед ногами.
– Сплюнь, – посоветовал Страг, – главное, что не вперед ногами выносим!
– Надеюсь, эти хлопоты не зря, – проворчал ворг, – и он расскажет что-нибудь стоящее. Иначе я собственноручно оторву ему голову. Нет, пожалуй, отгрызу. Так больнее. А боль, как известно, пробуждает совесть. Хотя, тебе, например, и боль не поможет. Совести у тебя не допросишься.
– Ты это о чем? – не понял Страг.
– Да про твои вонючие розы, – сказал Лотер прямо, встретив вопросительный взгляд поединщика. – Я, когда просыпаюсь, в первый миг думаю, что заснул в бочке с перебродившим вином. На твоем месте давно бы их выполол.
– Девчонки обидятся, – покачал головой Страг. – Они старались. Может, лучше вытопчешь ты? Ты ворг, дикий, невежественный. Тебе простят.
– Ага, щас, – фыркнул Лотер. – Ссориться с крылатыми мне тоже не с руки. Хоть и женщины, глупые, но все же – красивые. Рядом с ними чувствуешь себя сильнее. Хочется защищать и оберегать, сдувать с них пылинки, чтоб их....бестий.
Мелкинд все это время шел рядом, не проронив ни слова. Полы плаща колышутся вокруг обутых в сапоги ног. Его чуть вытянутое, похожее на морду песчаной ящерицы, лицо задумчиво, губы двигаются, что-то неслышно бормочут. Сразу видно, мыслями далеко, погружен в магию и изыскания.
В какой-то момент на лице проступило выражение радости и озарения, глаза радостно заблестели, будто только что совершил великое открытие и теперь всех нагнет своей магией и волшебством.
***
Чужака, пребывающего в глубоком болезненном сне, внесли в двери замка. Страг по-хозяйски кивнул на коридор на первом этаже, где тянется ряд из нескольких дверей. Пинком распахнул ближайшую, и они с воргом втащили носилки в комнату.