Но кто из них? Наверное, вот этот, субтильненький. Эх, сюда бы «Гюрзу». Хлопнул и, имея фору в тридцать метров, на отрыв. Шиш бы догнали. Нет, нет, всё не то, придется мочить всех.
Всё это промелькнуло в Венькиной голове, а между тем Гаврилов, поднявшийся со скамейки, сказал вдогонку троице:
— Товарищ, спички есть?
И даже руку протянул, в которой оказалась сигарета. Артист, да и только.
— Нету, — бросил левый бугай, не оборачиваясь.
— Вот досада-то, — забормотал Гаврилов, идя следом. — У кого ни попросишь, всё нету.
У него, у артиста, и голос изменился, стал мягче, просительнее.
— Отвали, слышишь? — сказал левый бугай, останавливаясь.
Другие двое тоже остановились, но он им махнул рукой — идите, мол, сам разберусь, это недолго, — и они потопали прямо к лобному месту.
— А ежели поискать? — всё так же мирно осведомился Гаврилов.
— Чего тебе, дядя? — мордоворот, не замечая широченных плеч Гаврилова, пошел на него. — Я же сказал — отвали.
Гаврилов попятился якобы в растерянности, на самом же деле он следил за действиями Веньки, а амбал загораживал.
Вот тот выскочил из-за кустов и ударом кулака поверг наземь тщедушного, после чего повернулся к своему мордовороту, который уже встал в боевую стойку. Эти ребята тоже были обучены.
«А ведь он не знает, кто из них клиент», — подумал вдруг Гаврилов и рявкнул:
— Тощего дави.
Всё понявший амбал ругнулся и, рассчитывая на быструю победу, ринулся на Гаврилова.
Противником он оказался серьезным. Гаврилову под его напором пришлось даже отступить. Прошли два болезненных удара ногой. Этот гад умело бил по точкам. Но вот он зевнул, и Гаврилов провел боковой в челюсть, потрясший амбала до глубины души. Однако, он был весьма крепок, этот мордоворот. Другой бы уже лег пластом, потому что удар был нокаутирующий, а этот стоял. Гаврилов двинул ему в подбородок, двинул чисто, классически, хотя Венька на тренировках и поругивал его за то, что он, Гаврилов, частенько скатывается на боксерские приемы и удары. Но что поделаешь — в ответственные моменты на первый план почему-то всплывали старые боксерские навыки.
Голова у амбала безвольно дернулась, и он рухнул на спину, хрустко впечатавшись затылком в асфальт. Гаврилов встал ему коленом на грудь и для верности свернул шею.
Венька услышал про тощенького, но его мордоворот лез нахрапом, размахивая руками и ногами, как заведенный. Он вел себя достаточно грамотно, и средней руки каратиста уже завалил бы наверняка. Растяжка у него была будь здоров и прыгучесть была о-го-го. Пожалуй, уже и от сильного каратиста осталось бы мокрое место. Этот боец был на голову выше того, что достался Гаврилову.