— Какая там родня?
— Молчи. Ни слова больше. Почти родня. А во-вторых… во-вторых, разве не замечал, как она шарит тебя глазами? Замечал или не замечал?
— Ну, замечал, — не сразу ответил Артур.
— И не просто шарит, а сожрать, проглотить готова! — продолжала наступать Нинка. — Разве тебе это ни о чем не говорит?
— У нее муж.
— Послушай, парень! Давай не будем, а? Не дети, сами все понимаем.
— Ну, не совсем же она дура, чтоб за меня деньги платить.
— Дура. Полная. Она втюханная. Понимаешь, втюханная. А в таком состоянии с бабой можно делать что угодно, не говоря уже про бабки! Эта ж корова потом гордиться будет, что спасла тебя от тюрьмы.
— Она в курсе, что я у тебя… это? — спросил Артур.
— В курсе. Я сказала.
— А Михаил?
— Не дай боже!.. Тот вообще за рубль в церкви повесится! — Нинка вернулась на место, сдула волосы с вспотевшего лба. — Значит, действуем так. Я сейчас еду к себе, нахожу Антонину, все ей излагаю.
— А мне чего делать?
— Ждать. Тебя куда засунули? В обезьянник?
— А куда ж еще?
— Вот там кукуй. А будет результат, капитан доложит и выпустит на все четыре стороны.
Нинка подошла к двери, резко открыла ее, приказала стоявшему в коридоре лейтенанту:
— Можете увести задержанного.
Нинка подрулила к «Бим-Бому», крикнула убиравшей грязную посуду на веранде Дильбар:
— Хозяйка у себя?
— Дома.
— А Михаил Иванович?
— Здесь. Позвать?
— Не нужно. — Нинка нажала на газ и понеслась по своей улице к дому Савостиных.
Антонина услышала шум подъехавшей машины, перестала развешивать на веревке постиранное белье, направилась к воротам.
Посигналили коротко и требовательно.
Открыла калитку, увидела выпрыгнувшую из кабины соседку, впустила во двор.
— Мишки нет? — спросила Нинка.
— В кафе.
— Слава богу, — перекрестилась Нинка, попросила: — Водички, только не холодной, чтоб горло не перехватило.
Антонина налила из графина, стоявшего на столе, передала Нинке. Та с удовольствием и до дна опорожнила стакан, пока Антонина следила за ней напряженным взглядом.
— Вот теперь все. Теперь буксы не горят. Можно передохнуть.
Антонина продолжала молча смотреть на Нинку.
— Чего молчишь? — спросила та.
— Жду.
— Думаешь, новость привезла?
— Надеюсь.
Нинка довольно хихикнула, погрозила наманикюренным пальчиком:
— Чует бабье сердечко! Чует!.. Или я не права?
— Права, — тихо ответила Антонина.
— Если права, то слушай. Нашла я твоего родственника. Точнее, не я, а наш капитан. Ну, который тебе звонил.
— Он где?.. В полиции?
— В полиции. И слава богу. Попади он не к моему Павлу Антоновичу, готовился бы уже баланду кушать.
— Спасибо. Спасибо и ему, и тебе, Нина!.. А позвонить Артуру можно?