Мы с Рассом покупаем продукты в «Супер Стоп & Шоп». Мы набираем бутылки с газировкой, пакеты чипсов, спагетти, банки с томатным соусом, белый хлеб в больших количествах, пасту для сэндвичей и замороженные полуфабрикаты. Все, что мы покупаем, содержит максимальное количество химикатов и требует минимального приготовления. Мы не сравниваем бренды, не ищем рекламные листовки и купоны на скидку, ведь мы скоро станем миллионерами, так что цена не имеет значения. Мы не думаем о калорийности: мы молоды, стройны, печальны и прекрасны, сияем от горя и будем есть все, что захотим, когда захотим, и абсолютно без вреда для себя. Мы несемся по супермаркету, как юные принцы крови, как лучшие летчики-истребители, хватая все, что заблагорассудится; нас опьяняют безграничные возможности созданной нами новой альтернативной семьи. На нас обрушились удары судьбы, нам обрезали крылья, но мы восстали из пепла и возвысились над домохозяйками из пригорода, которые не сводят с нас обожающих глаз, накладывая в тележки свежие овощи и курицу. Мы — семейка из комедийного сериала, из диснеевского фильма, смелый социальный эксперимент. Мы покупаем мешки замороженных куриных наггетсов и картофеля фри. Нам понадобится еще одна морозилка.
На моей левой скуле красуется фиолетовый синяк, который саднит не переставая. Я то и дело хватаюсь за него, вынужденно исследуя новый рельеф плоти — так раскачиваешь языком шатающийся зуб. В отметине насилия, несомненно, есть что-то приятное — своего рода подтверждение мужественности, даже несмотря на то, что появилась эта отметина от случайного удара того самого парня, которого я вроде как защищал. Мне пустили кровь во время жестокого обряда инициации, я заслужил новый статус в племени. С момента героического сражения с Джимом прошел всего лишь день, и через меня все стороны договорились, что для Расса будет лучше переехать ко мне, желательно немедленно. Теперь я отвечаю за этого мрачного, запутавшегося, озлобленного парня, за это длинноволосое татуированное вместилище гнева и скорби. Я отчим. Дурная шутка, мерзость, мина замедленного действия. Все отлично. Мы набираем продукты и подначиваем друг друга — наша собственная специфическая разновидность тонкой иронии, приправленной любовью. Мы будем оттачивать остроумие до совершенства, пока оно не станет нашим отличительным знаком, как у Хепберн и Трейси[27]; если честно, я никогда не видел Хепберн и Трейси, но уверен — мы гораздо смешнее. Я беру продукты с полок и бросаю их Рассу, как футбольный мяч, все идет без сучка без задоринки, но в конце концов Расс промахивается, и обернутая пленкой половинка арбуза с глухим стуком шлепается на пол и раскалывается.