Я прихожу в себя, когда два санитара везут меня на каталке в приемный покой. Отец шагает рядом с каталкой, крепко держа меня за руку. Как только мы проходим раздвижные двери, к нам присоединяется молодая женщина-доктор в голубых перчатках и белом халате.
— Что случилось? — спрашивает она у санитара, который идет возле моей головы.
— Огнестрельное ранение в левую нижнюю часть живота, входное отверстие хорошо просматривается, рана сквозная, — отвечает отец. — Жизненно важные органы не задеты, внутреннего кровотечения нет. Введите ему внутривенно пятьсот кубов физраствора и сделайте компьютерную томографию области живота и таза, чтобы исключить повреждение внутренних органов.
— Что он сказал? — выпучив от удивления глаза, переспрашивает санитар у доктора.
— Извините, — смущенно интересуется девушка, — вы кто?
— Доктор Стэнли Паркер. Я его отец.
— Видите ли, доктор Паркер, мне нужно проконсультироваться с хирургом.
— Как вас зовут, барышня?
— Доктор Холден. Стефани Холден.
— Видите ли, доктор Холден, вы только что проконсультировались с хирургом. Кто сегодня дежурит?
— Доктор Моррис.
— Сэнфорд Моррис?
— Да.
— Разбудите его и скажите, что сын Стэнли Паркера истекает кровью у него в приемном отделении.
Во время томографии шевелиться нельзя, но рана саднит и нарывает, и я верчусь, как на сковородке. После томографии доктор Моррис сообщил: рентгенолог подтвердил, что жизненно важные органы не затронуты, однако не может исключить повреждения брюшины, так как я вертелся. Они оставят меня в больнице на ночь, а с утра повторно сделают томографию.
— Вот номер моего пейджера, — говорит доктор Моррис, протягивая отцу визитку. — Я останусь здесь на ночь. Напиши, если что-нибудь понадобится, хорошо?
— Спасибо тебе большое, Сэнди.
— Не за что, Стэн. Я так рад тебя видеть. Нам тебя не хватает.
— И мне вас тоже.
Отец везет меня в палату. Мать стоит у окна, Клэр и Дебби лежат на кровати, Майк и Расс — в углу на откидном кресле. Расс все еще бледен и напуган; его страх трогает меня, и я испытываю острое чувство вины за то, что втянул его в это.
— Ну? — спрашивает мама, подбегая ко мне. Она наклоняется, целует меня и заливается слезами.
— Все хорошо, мам.
— Я так перепугалась!
— Эви, он в порядке, — подтверждает отец, мягко отрывая от меня мать.
— Его чуть не убили!
Отец отводит мать к окну, и она падает ему на грудь, а он крепко обнимает ее и что-то тихо шепчет ей на ухо.
Дебби и Клэр слезают с койки, чтобы уступить мне место, а потом ложатся рядом со мной.
— Все и всегда должны заниматься только тобой, правда? — произносит Дебби, целуя меня в щеку.