Миллион с Канатной (Лобусова) - страница 101

Страшное молчание — такое же страшное, как открывшаяся глазам всех картина, повисло в воздухе. Оно было плотным, живым и пульсировало, калеча нервы.

Первым очнулся комиссар по продразверстке. Он был более привычен к зрелищу ужасающей смерти — приходилось убивать людей. Обернулся к солдатам, быстро скомандовал:

— К моей машине, срочно в штаб! Созывать ЧК и доложить подробно. Позвать всех!

— Снять его? — спросил комендант порта.

— Успеется, — комиссар проводил глазами убегающего со всех ног солдата.

Тело мальчишки уложили на медицинские носилки и накрыли черным брезентом. Под ним оно казалось невесомым и совсем хрупким — как кукольное.

Территорию пятого склада оградили веревками и поставили по периметру вооруженных солдат. Впрочем, предосторожности были излишними — людей вокруг по-прежнему не было. За оцеплением стояло несколько машин.

Двое мужчин, встав на колени возле носилок, отодвинули брезент и принялись осматривать тело. Первым был военный врач, имеющий небольшой опыт судебных вскрытий, — искать в городе опытного патологоанатома времени не было. Вторым — Сергей Ракитин, особый следователь ЧК, человек, которому заранее поручили все самые сложные, не политические убийства, происходящие в городе.

— Совсем пацан, — вздохнул он, увидев на руках убитого детские цыпки. Ногти были обкусаны, — мальчишка, который так и не стал взрослым.

— Не старше восемнадцати. Ну 20 — самое большее, — сказал врач. — За что его так?

— Разберемся, — нахмурился Ракитин. — Давно мертв?

— Точно покажет вскрытие. Но сейчас могу сказать, что часа три, не меньше. Если сейчас около семи, значит, убили между 3—4 часами ночи. Но определеннее только после вскрытия можно будет сказать.

— Как его убили? Руки, ноги прибили после смерти?

— Нет, — врач вздохнул, покачал головой, — видите эти подтеки, форму ран? Распяли его заживо. Гвозди вбивали, когда он был еще жив. А вот смерть наступила от ножевого удара в сердце.

— Он мог кричать?

— Наверняка орал как сумасшедший! Только кто бы услышал, если здесь так, как сейчас, никого нет?

— Подойдите! — поднявшись на ноги, Ракитин властным жестом подозвал начальника порта. — Когда, вы сказали, закончили с дровами?

— Около трех... — Комендант клацал зубами от дикого страха. — В три здесь никого уже не было. Не задерживались. Боялись, что дрова отберут. Люди такие... Вы знаете...

— Мальчишка на разгрузке работал? — Ракитин не особо надеялся на ответ.

— Откуда мне знать? — Комендант развел дрожащими руками. — Их здесь знаете сколько работало? Всех и не углядишь в темноте! Я и не узнал бы при свете... Ночь все-таки.