Он доверился только Стивену и много раз рассказывал ему о своем ощущении: Джиму кажется, будто он разделился надвое, и это два разных человека, живущие в отдельных вселенных.
В последний раз, когда засиделись за виски в клубе Стивена и говорили об этом, друг, откинувшись в кресле, сказал:
— Видимо, яблоко от яблони все-таки недалеко падает.
Слова Стивена запомнились Джиму, и всякий раз, как они всплывали в голове, к нему приходило осознание: надо что-то делать. Но как только он собирался обсудить это с Евой, мужество изменяло ему. Им выпадало слишком мало времени побыть вдвоем — порой не больше часа, который они проводили в Риджентс-парке. Потом Ева шла забирать Сэма из школы, а Джим отправлялся на свои встречи — и он не хотел отравлять эти мгновения разговорами о будущем. Как будто здесь и сейчас есть только он и она, весь остальной мир отступает на второй план. Но в глубине души Джим отдавал себе отчет: у такого отношения есть и оборотная сторона — при столкновении с повседневностью сказка может закончиться.
Джим пьет пиво и думает о Мириам Эделстайн. В гостинице, прежде чем подняться в номер, они с Евой пили кофе, и она достала из сумки свои свадебные фотографии. На первой были Якоб и Мириам; она — молодая, улыбающаяся, в летнем платье без рукавов, удивительно похожая на дочь. Джим долго не мог оторваться от этого снимка, вчитываясь в незнакомые слова, написанные на обороте на иврите. «Покойся с миром». Он жалел о том, что не знал Мириам; не он в парадном костюме стоял рядом с Евой на ступеньках мэрии, щурясь от солнца; и не его — в качестве тещи — поздравляла Мириам Эделстайн, не им с Евой желала она счастья.
Допив пиво, Джим выходит на Хай-стрит и возвращается в гостиницу. Хозяин поднимает голову навстречу входящему, но Джим не смотрит на него. Осторожно открывает дверь номера, не зная, проснулась ли Ева, но та еще спит, приоткрыв рот, темные волосы рассыпаны по подушке.
Джим вновь раздевается, кладет одежду на спинку стула и забирается под одеяло. Ева вздрагивает, когда
Джим прижимается к ней и говорит полушепотом:
— Я хочу, чтобы мы жили вместе, Ева. Давай начнем сначала.
Несколько секунд длится тишина, нарушаемая только стуком его сердца и легким дыханием Евы.
И Джим понимает — она не слышала сказанного.