Думает о письме, написанном много лет назад; она везла его на велосипеде по Кингс-Парейд под мигающими уличными фонарями и чувствовала, как сердце ее — в буквальном, физическом смысле — разрывается на части.
Представляет, как Джим стоит перед публичной библиотекой в Нью-Йорке, пряча мерзнущие руки в карманы, и высматривает ее в толпе прохожих, а она так и не появляется.
«Слишком все затянулось, — думает она. — Время пришло».
— Пора это прекратить, Дэвид.
В тишине, царящей на дороге, ее голос звучит неестественно громко.
— Я так больше не могу. Даже не могу подобрать слов, чтобы описать происходящее.
Дэвид не поворачивает головы. Ева смотрит на его профиль; через несколько месяцев ей исполнится сорок, она знакома с Дэвидом большую часть жизни, но человека, в которого ее муж превратился за последние годы, не знает совсем. Перед ней — лицо с афиши, непроницаемое, ничего не выражающее.
— Ты права, — отвечает Дэвид. Он говорит медленно, будто подбирает слова на чужом языке. — Эта ложь тянется слишком долго.
— Есть человек, которого я люблю. — Ева произносит это неожиданно для самой себя.
— Я знаю. И Джим заслуживает тебя, Ева. Я серьезно. Он любил тебя все это время.
Ева бессознательно поправляет платье. Внезапно в голове всплывают стихи Элиота; она зачитывалась им в студенческие годы: «И в памяти звучат шаги по дорогам, не выбранным нами…» Сколько сил ушло на разные уловки, полуправду и полуложь — и вот не осталось ничего.
— Когда ты узнал?
— Думаю, я всегда это знал.
Ева проглатывает ком в горле. Вывеска мотеля у дороги вспыхивает призрачным светом.
— Ребекка в курсе?
— Не уверен. Она ничего не говорила.
Еве становится легче дышать — когда-нибудь она сама все скажет дочери и Сэму.
— Мы не были с ними честны, верно?
— Мы не были честны друг с другом.
— Этого я не знаю.
Дэвид достает из бардачка пачку сигарет, прикуривает, отдает сигарету Еве.
— Мы оба поступали так, как считали правильным. И не из каких-то замшелых представлений о долге — я, знаешь ли, любил тебя. Возможно, до сих пор люблю. Мы просто не подходим друг другу, ты не находишь?
Они молча курят. «Он порядочный человек, — думает Ева, — под всей этой его оболочкой. Он действительно сделал все, что было в его силах». Другой кабриолет, сигналя, обгоняет их, из динамиков в машине доносится «Дип Перпл». Ева вглядывается в лица четверых подростков в поисках Ребекки — но дочери среди них не видит. Она откидывается на подголовник, докуривает сигарету до фильтра, размышляя о том, как внезапно все может поменяться; и еще о реакции Джима, когда тот узнает, что она сделала.