— Вы мне очень нравитесь, дорогая: вы прелестны и, как я вижу, умны. Но у меня есть ужасное предчувствие, что вы разобьете сердце моего сына.
Ева никогда не рассказывала Джиму о том разговоре, опасаясь показаться сплетницей. Сейчас она вспомнила о нем и поразилась дару предвидения его матери.
— Как Вивиан?
— В общем, неплохо.
Джим закуривает, делает пару глубоких затяжек и протягивает самокрутку Еве. Та берет и тоже затягивается, хотя марихуана — не по ее части, и, кроме того, что скажет Эмма, если Ева придет домой под кайфом? «Но немного не повредит», — думает она. Джим продолжает:
— Ей выписали новое лекарство — похоже, помогает. Она, кстати, тоже не одинока. Вышла замуж за приятного уравновешенного человека. Он бывший банковский служащий, сейчас на пенсии.
— Как хорошо. Я рада за нее.
От земли сладко пахнет травой. Ева делает еще одну затяжку и возвращает самокрутку Джиму.
— Все?
Она качает головой, он пожимает плечами и продолжает курить.
— А ты как? Я слышал, у тебя уже двое детей. Мальчик, верно?
— Да. Сэм. В следующем месяце ему исполнится четыре.
Сэм: ее замечательный мальчик, нежданный подарок. Это случилось вскоре после выходных, проведенных с матерью в Саффолке. Ева решила поговорить с Дэвидом, когда тот прилетит из Испании, — и сказать ему, что уходит. Но Дэвид вернулся в приподнятом настроении: немедленно повел ее ужинать в Артистический клуб, заказал шампанское, развлекал рассказами об Оливере Риде. В тот вечер Ева увидела прежнего Дэвида — такого, каким он был в начале их знакомства: настолько притягательным, что ни одна женщина не могла удержаться от того, чтобы обернуться ему вслед. Она глубоко ранила его, уйдя к Джиму, но Дэвид потом повел себя решительно. Сейчас, сидя в клубе при свечах, Ева вспомнила сияние его глаз и то, как он без колебаний согласился: их единственный выход — немедленно пожениться.
— Позволь мне заботиться о тебе, — попросил тогда Дэвид. — Позволь заботиться о вас обоих, о тебе и ребенке.
Он говорил искренне; возможно, по его мнению, он до сих пор проявлял заботу. Они немало выпили тогда, вернулись домой поздно ночью и впервые за много месяцев занимались любовью. Так появился Сэм.
Ева не собиралась просить Дэвида о разводе. Не хотелось, чтобы Сэм вырос, зная отца только по рассказам, а Ребекка, по-прежнему боготворившая его, окунулась в печальные подробности родительских отношений. Дэвида такое положение дел вполне устраивало: статус женатого человека помогал держать на безопасном расстоянии толпы поклонниц (и маскировать отношения с одной из них). Но в прошлом году он купил дом в Лос-Анджелесе — Дэвид постоянно снимался в голливудских фильмах и устал жить в гостиницах — и его статус мужа и отца окончательно сделался теоретическим. Предполагалось, что он будет прилетать в Лондон, когда сможет; но за последние девять месяцев Дэвид провел здесь лишь два уикенда.