— Связаться?
— Дайте мне его телефон. В Эквадоре.
— Зачем вам?
— Желаю заочно познакомиться. Уточнить, например, есть ли у Бори алиби на вечер двадцать восьмого ноября.
— Ах, алиби! — Дмитрий Петрович рассмеялся и выпил. — А у вас у самого-то алиби на это время имеется?
— Не обо мне речь. Так поможете?
— Не могу взять на себя такую ответственность, тут коммерческие, знаете ли, интересы. Надо посоветоваться.
— Звоните! Звоните, звоните, вон у вас сотовый телефон из кармана торчит.
Серж оказался дома, коммерсант изложил просьбу Валентина, какое-то время слушал, прервал связь со словами «тебе виднее» и сказал озабоченно:
— Он ждет вас.
— Еще два вопроса. Каким образом Казанский собирался перевезти через границу двести тысяч долларов?
— Увольте, Валентин Николаевич, понятия не имею!
— Ведь Боря заехал к вам из Шереметьева, когда вы в подагре лежали. Что он сказал?
— Я буду с охранником беседовать о такой… — Дмитрий Петрович запнулся, Валентин подхватил:
— О такой святыне. Ладно. Кто преследовал юношу?
— Святой Грааль. — Купец расхохотался.
Валентин продолжал настойчиво:
— Кто — старик?
— Вам сколько лет, молодой человек?
— Тридцать три.
— О, какой цветущий, полноценный возраст. Так вот, его и преследовал тридцатитрехлетний старик.
— Вы намекаете на меня?
— Не люблю лицемерия, хотя иногда приходится… Или я ничего не понимаю в людях, или вы самый настоящий историк. Но! Именно вас видел пропавший юноша в Шереметьевском аэропорту с Марком Казанским.
— Который и передал мне доллары?
— Получается так. А теперь стреляйте. Как говорила… как ее там, черт!.. ну, одна испанская дама: лучше умереть стоя, чем жить на коленях.
Лакея словно ветром сдуло под стойку. Купец куражился, но светлый взгляд его оставался трезвым и зорким.
— Адью, Валентин Николаевич! Что значит по-французски — «прощай».
— Думаю, еще доведется свидеться, Дмитрий Петрович.
Валентин смотрел на цветную фотографию — единственное яркое пятно, словно приколотая к стене бабочка средь черно-белых образов героя-любовника. В изысканном сборище с шампанским — приглушенно-пастельные, лимонно-сиреневые тона дамских туалетов, строго-вечерние костюмы мужчин — вызывающе выделяется (теперь — вызывающе!) красный пиджак Марка. М-да, крутой босс питает пристрастие к «красненькому». Кейс, который продемонстрировал адвокат, и… «красная рука» в эркере, в еловых ветвях?..
— Ваш шурин носил красные перчатки? — осведомился Валентин; Серж нервно переложил одну ногу на другую.
— Черт его знает, что он там… кажется, носил, да.
— «Там»? Дайте-ка мне его тамошние координаты. Ну?.. Ладно, Сергей Александрович, я преодолею вашу семейную, так сказать, щепетильность, скажу сам. Еще в первую нашу встречу Жанна Леонидовна, между прочим, обронила: в позапрошлом году Марк летал в Эквадор. У меня есть подозрение, что ваш компаньон тогдашний факс мне и показывал. Год не был проставлен, понимаете?