Кэтрин решила начать с самого верха. На следующий день после того, как ее отец отправился в экспедицию, она с терминала в его комнате послала по пневматической почте письмо лорд-мэру и через полчаса получила ответ от секретаря Магнуса Крома: лорд-мэр примет мисс Валентайн в полдень.
Кэтрин выбрала самую строгую деловую одежду из всего, что у нее было: узкие черные брюки и серый пиджак с подчеркнутой линией плеч. Волосы скрепила заколкой, выточенной из фары древнего автомобиля, и достала из шкафа стильную шапку с висячими ушами – полтора месяца назад купила, но до сих пор не собралась поносить. Чуть подкрасила губы, вывела румянами прямоугольники на скулах, а на лбу между бровей нарисовала по последней моде синий треугольник, имитирующий знак гильдии. Положила в солидный папин черный кейс тетрадь и карандаш и к ним добавила подаренный папой на пятнадцатилетие золотой пропуск, действующий почти всюду в Лондоне. Посмотрелась в зеркало, мысленно представляя, как несколько недель спустя будет встречать папу из разведывательной экспедиции. Она ему скажет: «Все хорошо, я уже все знаю, ты можешь больше не бояться»…
Без четверти двенадцать она вместе с Собакой подошла к лифтовой станции на Квирк-Серкус, ловя на себе заинтересованные взгляды прохожих. Они, наверное, думают: «Вон мисс Кэтрин Валентайн, идет на встречу с лорд-мэром»… Служащие лифта знали ее в лицо. Они улыбались и здоровались: «Доброе утро, мисс Кэтрин» – и гладили Собаку, а на пропуск даже не взглянули. Она успела на рейс 11:52 до Верхнего яруса.
Лифт с гудением дополз до конечной остановки. Кэтрин бодрым шагом пересекла площадь Патерностер-Сквер, где Собака задумчиво поглядывал на голубей и насторожил уши при звуке ремонтных работ в соборе Святого Павла. Скоро она уже поднималась по ступенькам Ратуши. Ее проводили до крохотного внутреннего лифта, и без одной минуты одиннадцать Кэтрин вошла через круглую бронзовую дверь в кабинет лорд-мэра.
– А-а-а, мисс Валентайн! На одну минуту раньше назначенного времени.
Кром коротко глянул на нее через огромный письменный стол и продолжил читать отчет. За спиной у него было круглое окно. Сквозь толстое стекло собор Святого Павла казался размытым и чуть колеблющимся, словно под водой. Потемневшие от времени бронзовые панели по стенам почти не отражали солнца. В кабинете не было ни штор, ни картин, вообще никаких украшений. Кэтрин пробрала дрожь, как будто холод поднимался от голого металлического пола.
Лорд-мэр продержал ее в полной тишине пятьдесят девять секунд, – казалось, они растянулись на века. К тому времени как Магнус Кром наконец отложил отчет, Кэтрин чувствовала себя ужасно неловко. Кром чуть-чуть улыбнулся, как человек, который никогда в жизни не видел настоящей улыбки и только читал об этом в книгах.