— Могу предложить сахар! Разумеется, бурый… — пробормотал он, словно спохватившись: неудобно навязывать, пусть исподволь, важным гостям собственные привычки.
Бонч признавал только неочищенный первичный продукт филиппинских и кубинских плантационных сахарозаводов. Он содержит много богатой микроэлементами черной патоки.
— Черт его знает, что себе позволяет эта Боккум! — проговорил, без всякой связи с предыдущим, редактор, посмотрев на часы. — Через десять минут мы должны выехать отсюда. Ее до сих пор нет. Нас будут ждать…
Бонч вскочил с кресла, забегал по кабинету. Он явно тревожился: схватил со стола мобильный телефон, принялся названивать кому-то.
— Что за чертовщина! Она не отвечает… Проклятая Боккум!
— Помнишь, что говорил нам Рустам? — Килин многозначительно посмотрел на Барона. Редактор перехватил взгляд.
— Что произошло? — испуганно спросил он, поворачиваясь то к Николаю, то к Александру. — Вы что-то знаете про Теодору? С ней что-то случилось?..
— Вчера один знакомый сказал: за Боккум гнался попрыгунчик. Возможно, это с ней и случилось…
— Ты можешь ответить на вопрос: почему в районной газете не опубликовано ни одной информации о попрыгунчиках? О банде, которая терроризирует Рублевку?
С плохо скрываемым раздражением Барон ждал, скажет ли знакомый хоть слово.
Тот искал в записной книжке тонкой «Моторолы» городской номер Боккум. По первой букве имени «Теодора».
Редактор на несколько мгновений прекратил поиск. В который раз с любовью рассмотрел свой новый телефон. Одна фирма преподнесла его редакции в подарок. «На тестирование». Хвалебная техническая рецензия на новинку будет опубликована в сегодняшнем номере газеты. На последней полосе. Забрав место у регулярного раздела «происшествия».
На вопрос Барона главный редактор не отвечал.
Наконец «Теодора» выделилась на экране темной полосой. Городского номера в контакте не было.
Не успел Бонч закрыть адресную книжку, запиликал стационарный телефон.
Он положил мобильник на покоившийся на столе блокнот в кожаном переплете. Поднял трубку.
Звонил Махмут.
— Я жду вас, — проговорил он хриплым голосом. — Когда вы появитесь? Нет времени!
Бонч был знаком с Виктором со студенческих лет. Махмут не отвергал, несмотря на огромную разницу в материальном положении, старой дружбы, но вел себя с редактором чрезвычайно пренебрежительно.
Бончу стоило огромного труда уговорить миллиардера встретиться с ним и писательницей. Они с Теодорой собирались привлечь Виктора к благотворительному проекту, касавшемуся «аборигенов» Рублево-Успенского шоссе. Так Бонч называл немногих все еще проживавших здесь жителей старых деревень.