— Отлично! Скажи им, что я жду. Буду ждать каждую ночь с трех до четырех! — проговорил гость и, нажав на телефоне кнопку, убрал его в боковой карман пиджака. Затем поправил на кармане загнувшийся внутрь клапан, ловко выбрался на асфальт.
Мужчина был небольшого роста. На вид — лет сорок — так определил Костя. Изрядно оплыл жирком.
На самом деле ему было шестьдесят пять, но гладкое моложавое лицо и легкие порывистые движения скидывали ему в глазах окружающих два десятка лет.
— Помой, так чтоб блестела! И заправь. Этой ночью я буду много ездить! — неожиданно, как у фокусника, в его руке — той, что только что держала мобильный телефон, — оказалась целая связка ключей с брелоком. В следующее мгновение бросил их сотруднику клуба.
Поймав их — у него была отменная реакция, — Костя пробормотал:
— Мне нельзя отлучаться. Выгонят без всяких разговоров.
Гость широко улыбнулся.
— Когда они узнают, чью машину ты заправлял, не выгонят. Наоборот, сделают начальником. — Он достал из внутреннего кармана пиджака тугую пачку денег, ногтем отделил от нее тоненький слой — все купюры были по пять сотен, небрежно протянул молодому человеку.
Тот взял. Его мучил вопрос: «Кто это?!»
Продолжая самодовольно улыбаться, гость не торопясь направился в сторону площадки под соснами. На ней устроены легкие беседки со столами.
Павлов залез в машину. Через несколько мгновений она осторожно двинулась задним ходом.
Выкурив примерно пятую часть сигары «Коиба Эсплендидос», Домбровский медленно вышел на ярко освещенную заасфальтированную дорогу. По сторонам была территория парка, погруженная в густой мрак. Михаил двинулся в сторону ворот. Никакой цели у него не было. Он просто прогуливался. По-прежнему мучило любопытство: кого ждет к себе Кёлер? Любой гость, появившийся в усадьбе, обязательно проедет по этой дороге.
Дым от сигары теплым летним вечером казался особенно вкусным. Михаил развернулся и медленно двинулся в обратную сторону. Через несколько минут оказался на парадном дворе перед барским особняком. Отсюда отлично просматривался ярко освещенный главный вход с колоннами. Большая часть окон в огромном доме чернели темнотой.
Со стороны дороги едва слышно донеслись слабые голоса. «Должно быть, возвращается начальник охраны с кем-то из своих подчиненных», — подумал он.
Михаил уставился на густые заросли кустарников, скрывавших поворот — дорога в этом месте резко уходила налево. Асфальтовое полотно под фонарем по-прежнему пустынно.
Он шагнул за кусты — во мрак, — ему не хотелось, чтобы начальник охраны видел: темной ночью в неприкаянном одиночестве разгуливает по парку. Судорожным движением Домбровский завел руку с сигарой за спину. Поздние гости приближались…