– Алисса, я стал самим собой, – негромко произносит Морфей, когда мы, окончив танец, начинаем тихонько покачиваться на месте.
– Да.
– И Джебедия тоже.
Я не отвечаю, потому что Джеб каким-то образом сохранил в себе магию Червонной Королевы, и я не знаю, как это понимать.
– Значит, теперь ты должна убедить его отказаться от клятвы, – решительно говорит Морфей.
Я пытаюсь отстраниться, но он держит крепко.
– Ты любишь меня. Ты признала это.
– Да, я люблю тебя.
В ответ его тело дрожит, словно он не в силах сдержать чувства.
– Мы оба знаем: ты поклялась, чтобы вытащить своего смертного рыцаря из Гдетотам. Чтобы он поверил в свою человечность и в тебя. Что ж, твоя тактика спасла ему жизнь.
Я стискиваю зубы.
– Это не единственная причина.
Очень важно, чтобы Морфей признал мою любовь к Джебу. И то же самое мне придется сказать Джебу про Морфея, прежде чем я умру. Нельзя, чтобы между ними оставалась висеть ложь.
– Я люблю вас обоих.
Морфей напрягается и вновь начинает вальсировать со мной, двигаясь в обратную сторону по нашим следам в снегу. Мы кружимся туда-сюда, как будто Морфей думает, что может отвлечь меня от моей правды.
Наконец мы, запыхавшись, останавливаемся – лицом к лицу. Наше дыхание повисает паром между нами, и вся его прежняя игривость гаснет, как свеча.
– Мне надоело ждать. Сейчас или никогда. И не забывай – наш союз гарантирует, что случившееся с твоим отцом больше не повторится ни с каким другим смертным. Вторая Сестра никого больше не возьмет в плен, потому что мы подарим Стране Чудес ребенка-сновидца.
И тут у меня появляется мысль, которой не было раньше. Я умираю, а значит, наш сын никогда не родится на свет. Страна Чудес вечно будет похищать детей ради снов. Если только мы не найдем какую-нибудь альтернативу.
В груди что-то резко рвется, и я ощущаю горький металлический привкус во рту.
Я прижимаюсь лицом к плечу Морфея, подавляя рыдание.
– Я думала, мы просто танцевали…
В ответ он кружит меня. Я вырываюсь и останавливаюсь возле дерева. Его пасть разинута, лицо застыло в мрачной гримасе, совсем как у того дерева, из которого мы вышли. Я отступаю на шаг и рассматриваю все тумтумовые деревья в пределах видимости. У них одно и то же выражение – как будто они были очень несчастны в тот момент, когда их сковало льдом.
«Сердце Страны Чудес гибнет. Долдрамы надвигаются. Они уже близко. Мы будем бороться с ними, пока сможем».
– Долдрамы, – негромко говорю я.
– Что? – спрашивает Морфей, подходя ближе.
– Долдрамы. Так сказала мама, когда велела мне поторопиться. Она сказала, что долдрамы надвигаются.