Джеб вытаскивает из-под футболки подвеску.
Я даже и не замечала цепочку, блестевшую у него на шее. Я тоже берусь за нее и обнаруживаю обручальное кольцо, которое он растворил в море – то самое, которое Морфей превратил в комочек металла. Джеб нарисовал его заново. Теперь уничтожить это кольцо невозможно.
– Ох, Джеб…
– Я не могу подарить тебе то, что некогда хотел, – говорит он. – Но ты обретешь семью и дом. Я люблю тебя, Эл. Надеюсь, что и ты сможешь полюбить простого автомеханика.
Я запускаю пальцы в волнистые волосы у него на шее. Вот таким мне Джеб нравится больше всего… с его слабостями и недостатками. И с его силой, несмотря на всё это. Теперь он сознает ее гораздо яснее, чем я.
– Никогда в тебе не было ничего простого, – шепотом говорю я. – И я и так уже люблю тебя.
Джеб приподнимает меня, чтобы наши лица оказались на одном уровне, и прижимает своим весом к стеклянной стене. Мои ноги болтаются в воздухе, и сердце снова отзывается – оно радостно гудит. Губы и лабрет Джеба скользят по моему лбу, мягко, но настойчиво спускаясь ниже.
Перед глазами всё сливается в вихре наслаждения, когда его мягкие полные губы наконец касаются моих. Мы начинаем страстно целоваться, но вдруг Джеб прерывается и внимательно смотрит в стекло у меня за спиной.
– Да ты издеваешься.
Я оглядываюсь. С той стороны – на уровне моей головы – сидит Морфей в виде бабочки и смотрит на нас своими выпуклыми глазами. Хоть у него и нет лица, видно, что он очень доволен собой. Любимое занятие Морфея – мешать Джебу в романтические моменты. Я стараюсь не смеяться, но ничего не могу поделать.
– Ах ты наглый сукин сын, – говорит Джеб, ставит меня на пол и запахивает на мне ткань.
С неба срывается сова и проносится мимо стекла. Морфей испуганно пускается наутек. Теперь уже Джеб хохочет.
Я хлопаю его по плечу.
– Эй, это не смешно.
– Да ладно, всё будет нормально, – Джеб поднимает бровь и наблюдает за воздушными гонками, которые разворачиваются за стеклом. – Это новый вид сов-вегетарианцев. Они гоняются за всякой мелочью просто ради развлечения. И потом, наш Морфейчик в любой момент может превратиться обратно.
Я улыбаюсь.
– Эта сова – одно из твоих творений?
Улыбка Джеба становится еще шире.
– Исключительно для блага жучары. Он ведь такой древний… ему надо поддерживать форму.
Я снова хохочу. Так приятно видеть Джеба в игривом настроении.
Его улыбка смягчается, а затем лицо обретает серьезный вид.
– Ты можешь наконец это признать? Свои чувства к нему.
Мой восторг испаряется, и в животе что-то начинает неловко скручиваться.