Был ещё один вариант – в воду. Но это означало утонуть. У них не было таких длинных горизонтальных тел, как у червей, и они не могли всплыть на поверхность густой жижи одним лишь силовым импульсом. Так что оставалось просто стоять и ждать, пока пчёлы не проследуют мимо. Людоед знал, что они кусаются только в крайнем случае, потому что для них самих укус равен смерти, так же как было у их довоенных предков. Охотятся они, подобно предкам, не на животных, а на цветы, с которых можно собрать нектар. На то и пчёлы. Только медок теперь настолько ядовитый, что ложку съешь, и укусов не надо.
Спустя какое-то время «туча» действительно рассеялась. Жужжание стихло. Людоед открыл глаза, прислушался к ощущениям, потом осмотрел себя – не осталась ли где-нибудь в одежде или на снаряжении какая-нибудь пчёлка. Оглянулся на своих товарищей – те вроде живы. Хотя если бы пчёлы разозлились, вполне возможно, что они и пришельца выковыряли бы из его костюма своими жвалами.
Именно поэтому Людоед даже не дышал, когда рой налетел. Самой большой ошибкой, наверное, было бы бежать. По болоту-то и так особо не побегаешь. А уж от множества пчёл бежать просто некуда. Насекомина летает намного быстрее, чем человек бегает, даже по обычной местности. Так что главное – крепкие нервы.
Когда они прошли немного дальше, Людоед нащупал шестом слабину в почве.
– Ага! – сказал он. – Тут, похоже, как раз ульи пчёлкины. Будьте осторожны, не наступите. Пойдём в обход.
Кстати, в ульях мутированных пчёл должен был находиться их мёд – который ценился в качестве основы для противовоспалительного суперснадобья. Яд от лекарства отличается дозировкой, как говорят целители. Но лезть за ним Людоед и не подумал. Если хотя бы одна пчелиная тварь где-то там осталась на хозяйстве… Ему категорически не улыбалось валяться парализованным на болоте в ожидании возвращения роя. Это при самом оптимистичном раскладе. Раз уж мутура – здоровенного мутировавшего быка – укусы поражали до полного обездвиживания…
Вот только с обходом дела ладились не очень. Тропка была очень узкая, а потом и вовсе завела в тупик – дальше проход через болото загораживало аномальное пространство. Справа от него высилась стена растительности, а слева тропинка шла через Кисель-квартал. Такую огромную, размером действительно с городской квартал низину, заполненную жидкой грязью. И только узкая, извилистая тропинка твёрдой почвы позволяла пройти через этот грязный сектор. Впрочем, у Людоеда выбор был небольшой – или пойти этим путём, или возвращаться. Тратя лишнее время, когда его и так оставалось в обрез, и к тому же рискуя на обратном пути опять встретиться с пчёлами. И на этот раз, возможно, им повезёт не так сильно. Какая-нибудь одна пчела всё-таки возьмёт и укусит.