— Что, кто, где? — очнулась от размышлений Женевьева.
Между тем туристы прошли в соседний зал, а нам представилась возможность разглядеть полотно поближе.
— Точно наша Зинаида и к гадалке ходить не надо, — подтвердила Женевьева, — смотри, у неё в руках письмо. Интересно, что там написано?
В это время полумрак выставочного зала разорвал, заглянувший в окно лучик света, и письмо ожило, появились буквы, сложившиеся в строки, но тут же исчезли вместе с лучом солнца.
— Что это было? — удивилась подруга, — нет, ты видела? Там было что-то написано. Интересно, что? Вот бы прочитать!
— Ничего не выйдет, нужно, чтобы яркий свет попал на эту часть картины и осветил письмо.
— Жаль, пошли дальше, здесь царит вечный полумрак.
Нехотя мы покинули зал. Спустившись вниз, в вестибюле купили каталог выставки. У самого выхода я заметила небольшой бумажный рулон. Не знаю, что на меня нашло, но оглянувшись, я убедилась, что на нас никто не обращает внимания, прихватила этот самый рулон и пулей вылетела на улицу, где меня встретил ясный солнечный день. У входа толпилась очередная группа туристов, желавших прикоснуться к прекрасному. Женевьева, увидев столь поспешное бегство, удивлённо спросила, куда меня понесло. На это я лишь показала похищенный мной свёрток.
— Пошли, не видишь, у меня ценный приз, присвоенный в музее, а что там, лишь богу известно. Плакат какой-то.
— Зачем он тебе понадобился?
— Сама не понимаю, что на меня нашло. Схватила вот и дёру дала. Давай, поехали, пока не поймали. Мы перешли на противоположную сторону, прошли полсотни метров и спустились в прохладу метрополитена. На этот раз никакие неожиданности и неприятности не атаковали нас и минут через сорок мы входили в мою квартиру.
Пройдя в гостиную, развернула рулон и увидела, что мне удалось стать обладательницей постера, на котором был напечатан тот самый портрет, который нас так заинтересовал. Подойдя к окну, развернула рулон и стала его разглядывать, ведь зачем-то я его прихватила. Свет, попав на постер, высветил письмо, на котором вновь проступили буквы.
— Женька, давай скорее. Я кое-что нашла.
— Ты чего орёшь
— Я прочитала письмо.
— Какое письмо? — удивилась подруга.
— То самое, что мы видели в музее.
Наконец-то смысл слов дошёл до Женевьевы и она с удивлением посмотрела на меня.
— И где тебя угораздило это самое письмо прочитать?
— Смотри, — я развернула плакат, показывая его Жэке.
— Ничего не вижу, то есть письмо в руках Зинаиды вижу, а того, что там написано — нет.
— Иди к окну, — скомандовала я и вновь развернула постер к свету.