Последняя фраза произвела эффект, надо признать.
— Как убивают? — спросил Ник точно то же, что крутилось у меня в голове, но его, судя по тону, больше интересовал конкретный способ, тогда как у меня это было скорее выражение потрясения.
— Мы, — сказал невидимка, и опять мне почудилась горечь в его заимствованном механическом голосе, — жили на этой планете задолго до того, как сюда приземлился этот корабль, и из него хлынули полчища паразитов.
Я невольно поморщилась, всё же паразит — это далеко не комплимент, а это определение явно относилось и к нам, просто в силу расовой принадлежности. Впрочем, поспорить с говорившим было трудно, особенно, если попробовать встать на его место.
— От крови нашей планеты ваши предки посходили с ума, — продолжал тем временем голос. — Вирены ещё могли бы как-то придержать людей, но они первыми впали в безумие, и их перестало интересовать всё вокруг.
Кровь планеты — это, видимо, кхамир, — пояснила я сама себе. Про виренов надо поинтересоваться у Ника — как это они должны были придержать.
— И, когда от порождений собственной извращённой фантазии людям стало уже совсем невозможно жить, они придумали этот мерзкий ритуал, который назвали очищением и всепрощением. Осквернить кровь нашей планеты кровью человека! — последнее слово компьютерный голос практически выплюнул, несмотря на всю свою бесстрастность.
Я покосилась на имперца — вид у него был задумчивый, бросила взгляд и на близнецов — Малика, как и я, явно сочувствовала неизвестному народу, даже вон бровки домиком выгнула, Кален же копировал задумчивый вид Ника. Какие же они ещё дети, — подумалось мне. Хотя, возможно, вид у меня не лучше, чем у Малики.
— И? — доброжелательно поторопил невидимку Ник, когда пауза затянулась.
— И вместе с воплощениями людских фантазий отменяется и уходит в небытие мой народ. Мы не можем размножаться без волшебной крови планеты, мы тесно связаны с ней… Мы рождаемся от неё и умираем вместе с ней.
Кажется, план с убийством кхамира не пойдёт, — обречённо подумала я.
— Я говорю через корабль, — высказавшись, представитель неизвестного народа немного подуспокоился и, кажется, решил даже ответить на вопрос в качестве жеста доброй воли, — потому что мы с вами слишком разные, чтобы общаться напрямую. Вы просто не увидите и не услышите меня. Как не видите и не слышите мысли. Но это не значит, что нас нет!
Я ещё раз покосилась на Ника — этот товарищ как раз мысли слышит, если захочет… или видит, не знаю уж. Что он скажет про нашего невидимку? Имперец в ответ на мой взгляд слегка покачал головой. Что хотел этим обозначить — совершенно непонятно. Не вижу? Не скажу? Не сейчас?