Людмила вспомнила о Никитине. Начала вспоминать во всех подробностях его визиты, подарки, разговоры. Тогда, когда был жив Вадим, они казались ей какими-то даже стыдными, эти его предложения руки и сердца, эти объяснения в любви и обещания райской жизни на ферме, ведь она была почти замужем.
Теперь же его слова, всплывшие в ее памяти, она начала воспринимать как спасительные. Ей предлагали другую жизнь, любовь, защиту, заботу, достаток, семью. К тому же Никитин был хорош собой. И вообще, где были ее глаза и, главное, мозги, когда она ему отказывала? Совсем ослепла, оглохла и уж точно ничего не соображала. Почему давно не порвала с Вадимом? Как такое могло случиться, что она столько лет закрывала глаза на его измены и обман? Он, который якобы мечтал построить дом на берегу реки, зачем купил квартиру? Он мог бы построить дом на эти деньги и сделать счастливой Людмилу. Однако сам поселился на Садовой-Каретной, куда продолжал водить своих баб. А насытившись ими, наевшись этой грязи, он приезжал в Полевую, где находил все то, чего не хватало ему в Москве, — чистую постель с чистой женщиной и чистой едой. А еще — главное — любовь и преданность Людмилы. Все то, чего не было в его той, другой жизни.
Вот так целый день после ухода капитана Лазарева размышляла о Вадиме и своей несчастной жизни Людмила. Она выпила несколько рюмок вишневой наливки и ближе к ночи приняла решение во что бы то ни стало встретиться с Никитиным и поговорить. Когда она, подушившись самыми лучшими своими духами и набросив дубленку, вышла на улицу, ее моментально сковала, остудила и отрезвила сухая и колючая метель. Вся Полевая давно опустела и притихла, даже собаки, промерзнув до костей в своих будках, не в силах были лаять. Людмила не сразу и поняла, что забыла надеть шапку, и обнаружила это, когда была уже далеко от дома, но по-женски рассудила, что без шапки, с распущенными волосами она будет смотреться еще более эффектно и привлекательно и что Никитин, увидев ее всю такую расхристанную, растерянную и несчастную, сразу пригласит ее в дом. А уж там-то она не растеряется: и слова нужные подберет, чтобы он все понял и принял ее, и лаской не обделит.
Но когда она, добежав до его дома, увидела у ворот машину капитана Лазарева, ей стало так обидно, что план ее не сработает и что она напрасно так рисковала своим здоровьем, проделав такой долгий путь, что чуть не заплакала. Но обратного хода не было — ей непременно надо было уже попасть в его дом, согреться, иначе она подхватит воспаление легких и умрет. Так она думала, давя пальцем ледяную черную кнопку звонка, пока не заметила за окном какое-то движение. Никитин вышел и, увидев ее, покачал головой.