Новообретенный отец объявился, когда стемнело. Ворвался в номер Лазавея, взмыленный, измазанный в земле и крови. Казалось, некромант искупался в жертвенном озере. Юлиана углядела глубокие порезы на руках Алоиса, толкнула в бок: колдовал. Она, в отличие от меня, не боялась крови: обучение на факультете активного чародейства обязывало. Их убивать учат, а я… Я просто стояла, бледная, стараясь не смотреть на Ксержика.
Некромант оказался немногословен:
– Быстро убираемся отсюда!
Магистры кивнули и вытолкали нас за дверь, бросив вдогонку:
– Вещи на плечо, сами сгрудились в комнате Липнера.
Не знаю, за что алхимику такая честь. Оказалось, алхимик проделал подготовительную работу по переходу в мир родной, Лазавей заранее дал инструкцию.
Через пару минут в комнату ворвалась магистр Тшольке и торопливо начала оплетать ее заклинаниями.
– Эдвин, Алоис, мать вашу, скорее! – крикнула она, приоткрыв дверь, совершенно не заботясь о моральном облике преподавателя. Затем обернулась, ткнула пальцем в Юлиану: – Будете мне помогать!
– Они близко, да? – догадалась магичка и пристроилась за правым плечом Тшольке.
Я ощутила магию в воздухе, потом и увидела: синие искорки между пальцев магистра и соседки по комнате.
Тшольке кивнула, покосилась на стену, словно та могла рухнуть, и неожиданно обратилась ко мне:
– Госпожа Выжга, пожалуйста, проберитесь к окну на улицу и осторожно выгляните. Не рискуйте и ни в коем случае не дайте вас заметить. Постойте с минуту и стрелой сюда.
Значит, священники на подходе. Идут жечь и убивать.
Бочком протиснулась мимо Тшольке, поймав ее тревожный взгляд. Как бы она меня ни «любила», на смерть посылать не собиралась, пеклась о студентах.
В коридоре на первый взгляд все обычно. Доносились обрывки разговоров и смех из обеденного зала, звуки какой-то возни из номеров, но я не спешила расслабляться. Сняв туфли, прокралась к окну, прижалась к стене и выглянула наружу.
Факелы, целое море факелов! Люди сжимают гостиницу в кольцо. Уверившись в недружественных намерениях толпы – «Смерть ведьмакам и ведьмам!» звучало недвусмысленно, – поспешила обратно.
– Ну? – набросилась на меня Осунта.
– Я и так тебе скажу, что там, – раздался за спиной усталый голос Лазавея. Его руки легли мне на плечи, подталкивая в комнату. – Весь оставшийся в живых Орден явился нас убивать и грозит поджечь гостиницу со всеми постояльцами, если хозяин нас не выдаст.
Магистр снова перешел на ты в общении с коллегой – значит, на душе неспокойно. Наверняка преподаватели говорят друг другу вы только при студентах, соблюдая кодекс поведения.