— Отпускай, — приказывает Ламонт.
Аша разжимает пальцы и окунает руки в светящуюся воду.
— Погодите! — доносится резкий вскрик. — Стойте! Не оставляйте меня с этим дебилом!
Взглядом нахожу мчащихся друг за другом белых волков. Впереди — юркий и мелкий, позади — большой и припадающий на одну лапу.
— Кто это? — оглядываюсь на Ламонта и Ариана.
— Кати. — Ариан зевает и вытягивает лапы мне под ноги. — Греби быстрее, а то догонит.
Так Катя белая волчица. Понятно, почему её сосватали в эту белую стаю. Других, наверное, не берут, чтобы не портить экстерьер.
Катя отчаянно пытается нас догнать. Её жених постепенно отстаёт. А она выскакивает на узкую светлую полосу берега, вскидывает лапами фонтанчики песка. Но лодка несётся намного быстрее, и вскоре белая волчица превращается в мечущуюся точку.
С некоторым отголоском стыда наблюдая за неизбежным проигрышем Кати в скорости, интересуюсь:
— А вы только белых волков себе сватаете?
— Да, у нас так повелось, хотя это и создаёт некоторые трудности. — Не теряя дыхания, Ламонт помогает лодке вёслами.
— Какие? — Потеряв Катю из вида, поворачиваюсь к нему.
Дёрнув бровями, Ламонт сознаётся:
— Не все стратегически и тактически выгодные невесты белы.
— Красота требует жертв, — «сочувственно» добавляет Ариан.
* * *
Ариан и раньше везде меня сопровождал, но теперь напряжение между ним и Ламонтом стало явно ощутимым. Даже несмотря на то, что они молчат. Не понимаю: то ли Ариан, пока я спала, умудрился поссориться с Ламонтом, то ли того так раздражает непочтение лунного воина.
Эти гадания помогают скрасить затянувшееся путешествие. Похоже, земли стаи довольно обширны. На берегу встречаются поселения с белыми домами и прозрачными крышами. Но попадаются и иные постройки: квадратные с соломенными крышами, землянки. И волки не только белые, но и серые, бурые, чёрные. В человеческом обличии только рыбаки и женщины, плетущие им сети.
Луна ни капли не двигается по небу. Даже когда мы поворачиваем на излучинах. С астрономическими законами тут что-то очень не так. Ощущение, что луна — иллюзия. И кто знает, может, так оно и есть.
Серебрящиеся волны обнимают лодку, расплескиваются в стороны, мерцают. Временами кажется, мы плывём по реке из ртути — так странно непрозрачной кажется вода. Еловые леса сменяются на лиственные, переходят в плакучие ивы с голубыми косами. Ив становится больше и больше, они превращают реку в змеящийся коридор. И в этом коридоре показывается отворот — более мелкая река впадает в большую.
К этому рукаву Ламонт направляет лодку, ловко входит в русло против слабого течения. Вода горит отражением лунного света, «стены» из плакучих ив неестественно светлые, и кажется, источают лёгкое сияние. Дыхание перехватывает: я словно в сказке.