— Польщён, — признался Баранов, — и крайне рад. На меня с утра обрушилась куча дел. Слегка сдали нервы. Две минуты назад хотел вам звонить — поинтересоваться, как далеко вы находитесь.
— Звонить мне? — переспросил Мельников.
— Разумеется. Мои люди больше вас не ведут. Я соблюдаю перемирие, заключённое между нами вчера. Сегодня, надеюсь, будет заключён мир.
— А мы что, враги?
— Я бы предпочёл сказать, что мы — конкуренты.
— А в какой сфере мы конкурируем?
— А вы разве чем-нибудь ещё занимаетесь, кроме сыска?
— Конечно. Сексом.
— Здесь наши интересы едва ли могут столкнуться, — улыбнулся Баранов. — Вы, насколько я знаю, предпочитаете девок модельной внешности. А я — человек сугубо патриархальный. Люблю баб плотных. Не жирных — плотных, здоровых. Таких, чтобы было по чему шлёпать, и чтоб это был не студень.
— Поэтому Ольгу ищете?
— А она такая?
— Такая. И ростом повыше вас.
— В таком случае, этой барышне цены нет, — хмыкнул Юрий Семёнович. — Ростом выше меня! Здоровая! Хорошо.
— Если нет цены, то нет и предмета для разговора, — заметил Мельников.
Поглядев на него, Баранов заговорил сухим, властным тоном:
— Если я правильно понимаю, над вами в рамках этого дела начальствует непосредственно Прохоров. Идиот Руденко из игры вылетел, так как начал свою, соблазнившись Алимовскими подачками. У меня нет желания оплачивать надувание генеральских щёк и пафосный ор про то, что без подключения всех структур МВД ничего не выйдет. Поэтому я обратился не к Прохорову, а к вам. У вас достаточно власти, чтоб отстоять мои интересы.
Баранов подержал паузу и продолжил:
— Перехожу к сути дела. Вы знаете, что Юсупов имел очень сложные отношения с одной из московских банд, известной на всю планету?
— Конечно, знаю. С солнцевской ОПГ.
— Ну вряд ли вы знаете, что на той неделе Юсупов этот конфликт обострил, перейдя дорогу двум беспредельщикам.
— Одного из них звать Халдей, — зевая произнёс Мельников, — а второго…
— О! Воскликнул Баранов, — вы молодец, чёрт бы вас побрал! Теперь то я понимаю, почему вам взяток несут не меньше, чем начальнику паспортного стола в престижном районе.
— Но вы никогда не поймете, почему я их не беру. Или у вас есть доказательство обратного?
— У меня их нет. Я терпеть не могу копаться в грязном белье. Гораздо приятнее, на мой взгляд, швыряться деньгами.
— Халдей этого чеченца не убивал, — вернулся Мельников к теме, — других мочил. Но Юсупова замочил не он.
— Я с вами согласен.
Мимо шагали два молодых педераста. Один из них присмотрелся к Мельникову с Барановым, и, хихикнув, что-то шепнул своему товарищу. Тот, взглянув, расплылся в улыбке. Оба остановились.