Улыбка Чейза погасла, он прищурил свои аквамариновые глаза, черные зрачки превратились в кровавые рубины, но тут же вернули свой естественный цвет.
После этого разговора меня не покидало чувство, что герцог нарочно пытался вывести меня из себя, чтобы я ответила ему колкостью. Но зачем, какой в этом смысл? Разве плохо, что мы будем испытывать симпатию друг к другу, неужели брак без любви лучше?
– А вот и наша прелестная Алексис! – притворно радушно воскликнул герцог, освобождая место для кузины. – Как потанцевала с принцем Вильгельмом? Ноги, надеюсь, ему не отдавила?
– С каким еще принцем? – пролепетала раскрасневшаяся Алекс. Она достала веер и принялась обмахиваться им, ну и заодно спрятала от окружающих радостную улыбку, которая все никак не желала сходить с ее уст.
– Жених Софии, нашей кронпринцессы и будущей королевы, если ты не в курсе, какие титулы носит единственная дочь короля.
Алекс сразу сникла, ее плечи опустились, взгляд померк, а губы побледнели, она опустила ресницы, на которых заблестели слезы обиды и разочарования.
– Возьми, дорогая. – Я протянула ей очки, и та надела их снова.
– Ну пригласила она на танец его высочество, это просто проявление любезности, – проговорила я. – Он стоял в компании молодых людей и скучал.
– Ему положено скучать, Вильгельм – будущий принц-консорт и муж главы государства, а танцевать имеет право лишь с замужними пожилыми дамами, – напомнил герцог всем известные правила этикета.
– Я думала, это виконт, – виновато прошептала сбитая с толку Алексис. – Прости, Чейз, если сможешь.
Мне стало жаль девушку, я бросила на ее кузена гневный взгляд, но он спокойно выдержал его и ответил мне не менее сердитым.
– Все хорошо, один танец – и все, кому какое дело до этого, – пожала я плечами, пытаясь оправдать девушку.
– Конечно, – с жаром поддержала меня Алекс. – И я даже не пойду на балкон, на ту небольшую прогулку, на которую он меня пригласил после танца. Правда, я обещала. Наверное, нужно подойти и официально отказаться, как вы считаете? Возможно, это покажется проявлением нелюбезности.
А вот сейчас мне стало жаль уже герцога. Он тихо зарычал, почти заскулил.
– Так, живо встали обе и попрощались! Скажем, что Алексис нездоровится, и едем домой. Будете сидеть в поместье тихо, как мышки, и ждать свадьбы, там-то вы точно ничего натворить не сможете.
– Вообще-то уже натворили, – вздохнув, проговорила я. Нет, не для того, чтобы добить Чейза, просто зачем ему два раза сгорать от гнева. Хороший повод признаться в утреннем происшествии. – Мы сегодня разбудили умертвие. О боже, Чейз, с вами все в порядке? Чейз, у вас, кажется, из ноздрей повалил дым, или это игра света от канделябров?