Лаская податливое тело, Данте глубоко вдохнул, чувствуя, что наконец-то может выпустить годами сжигавшее его желание. Потому что теперь эта женщина его.
Жадно целуя, он едва не застонал, когда Харпер начала гладить ему спину, опускаясь все ниже и ниже, словно никак не могла насытиться прикосновениями.
Сняв очки, он отбросил их на прикроватный столик, благословляя свою близорукость, позволявшую ему по-прежнему наслаждаться красотой Харпер и топившую всю остальную комнату в расплывчатом тумане.
Собравшись с силами, он на секунду отстранился, на ощупь нашарил презерватив, быстро надел и набросился на Харпер с удвоенным пылом, стремясь наконец-то погрузиться туда, где не бывал ни один мужчина и где она мечтала его принять еще на диване. Но он твердо решил лишить ее девственности так, чтобы она надолго это запомнила.
И теперь ничто уже не смогло бы его остановить.
Оторвавшись от сочных губ, он проложил по шее дорожку из поцелуев, добрался до соска, аккуратно ухватил его губами, дразня и лаская, переключился на второй, наслаждаясь тихим стоном и непроизвольными движениями женских бедер… Даже жаль, что он не в силах растянуть удовольствие. Спускаясь поцелуями все ниже и ниже, он наконец добрался до средоточия земного блаженства, аккуратно разведя ей ноги, чтобы все-таки получить полный доступ, которого ранее был лишен. Пуская в дело язык, он с наслаждением окунулся в райский нектар, убеждаясь, что она так же горяча и жаждет продолжения ничуть не меньше его самого. И как бы ему ни хотелось подарить ей очередной восхитительный оргазм одними лишь ласками, оказаться внутри ее ему хотелось еще больше.
Буквально дрожа от нетерпения, Данте аккуратно ухватил ее за бедра, прижался плотью к ее входу и посмотрел в огромные глаза, чтобы увидеть их выражение, когда он наконец-то в нее погрузится.
Не в силах больше ни о чем думать, Данте подался вперед, наслаждаясь упругой узостью, вонзился на полную глубину и лишь тогда осознал, что мимолетное сопротивление, что он почувствовал, и было ее девственностью. Харпер ощутимо напряглась. Выругавшись про себя, Данте огромным усилием воли заставил себя остановиться, давая ей привыкнуть, вместо того чтобы наброситься на нее со всей жадностью сжигавшего его желания.
– Все хорошо? – прошептал он.
Выдохнув, она сразу же расслабилась и слегка кивнула.
А он, вместо того чтобы сразу же задать ритм, ласково погладил ее по виску, не в силах оторваться от бездонных глаз.
Их первое занятие любовью. И при этом далеко не последнее. И как он только мог так просчитаться, надеясь, что огонь после первого же раза угаснет? Ведь он не только не думал угасать, а лишь разгорелся с новой силой!