Имеется еще собственноручно написанный П. 12 мая 1828 г. на латинском языке "образец рецепта", подписанный им: "Nicolaus Pirogoff"
(дело No 47, т. I, л. 50).
Директор Института также представил требуемый от него документ:
Свидетельство. Дано сие г. своекоштному студенту медицинского факультета Николаю Пирогову, выдержавшему словесное испытание на степень лекаря, в том, что он, Пирогов, вследствие определения факультета от 8-го числа майя сего 1828 года, с 9-го числа того ж майя и по 23-е число, в течении двух недель находился в Клиническом институте Университета и занимался лечением больных под моим надзором, причем свои практические сведения доказал пользованием больных очень хорошо, в чем свидетельствую. Директор Клинического института Матвей Мудров. 1828 года. Майя 23 дня" (Дело No 67, т. I, л. 67).
В конце мая завершились все испытания новых московских лекарей, назначенных к "путешествию". Попечитель предложил совету университета прислать избранных к 1 июня в Петербург для поверочного испытания при Академии Наук с тем, чтобы они могли прибыть в Юрьев до начала осеннего курса-в августе 1828 г. Но в звании лекаря П. был утвержден значительно позднее. Лишь 28 июля 1828 г. поступило в Отделение врачебных наук [медиц. факультет] сообщение Совета университета от 23 июля за
No 533 о том, что попечитель 4 июля известил Совет (за No 897) об утверждении своекоштного студента медицинского отделения Николая Пирогова в звании лекаря 1-го отделения (Дело No 47, л. 106). В медицинском факультете это было оформлено 28 августа (Дневная записка No 25, л. 107).
Все это не помешало П. отправиться вместе с другими профессорскими кандидатами в Петербург, хотя расписываться ему пришлось в Москве при отъезде званием студента)
Что же я вез с собою в Дерпт?
Как видно, весьма ничтожный запас сведений, и сведений более книжных, тетрадочных, а не наглядных, не приобретенных под руководством опыта и наблюдения.
Да и эти книжные сведения не могли быть сколько-нибудь удовлетворительны, так как я в течение всего университетского курса не прочел ни одной научной книги, ни одного учебника, что называется, от доски до доски, а только урывками, становясь в пень перед непонятными местами; а понять многого без руководства я не мог.
(Недовольство гениального ученого знаниями, вынесенными им из Московского университета, преувеличено. Это видно из приведенных выше сообщений о студенческих полукурсовых и курсовых и лекарских экзаменах П. Его блестящие способности, любовь к науке, обширные знания были замечены уже в его студенческие годы товарищами по университету. Известный впоследствии археолог Н. Н. Мурзакевич (1806-1883) учился в Москве - на Отделении нравственно-политических наук - одновременно с П. Вспоминая выдающихся студентов своего времени, он писал: "На анатомических лекциях знаменитого Лодера указывали на молоденького студента Николая Ивановича Пирогова, уже тогда обращавшего на себя внимание своих сверстников". "Жестокая оценка Н. И. Пирогова, доходящая до сарказма, может быть понята и иначе: это ретроспективное сожаление старика о даром и непроизводительно потерянном времени в молодости" (Н. Н. Бурденко, 1940, стр. 108).