– Я всегда верю, что в мире есть нормальные люди, – сказал Стас. – Но… Знаешь, я понимаю Надю. Я бы, наверное, тоже не знал бы покоя. Вот так, без корней, без семьи…
– Это на самом деле страшно, – настроение Ксюши тоже ухудшилось. – И в такие моменты начинаешь бояться за своих близких. Не дай бог, с кем-то из нас что-то случится. Полина никогда о своих не рассказывала. Но я знаю, что вроде бы семья у нее в нашем городе живет. У Митьки была однажды. Хоть там сможем найти родных. Но даже думать о таком не хочется.
– Вот и я о том, сестренка, – Стас слабо улыбнулся, называя ее так.
Ксюша улыбнулась в ответ и застенчиво спросила:
– А у тебя настоящие братья или сестры есть?
– Да, – вот теперь Стас повеселел, в голосе появились добрые теплые ноты. – Мелкий наш. Гений. Сейчас он в Москве в МГУ на каком-то суперумном факультете учится.
– Суперумном? – Ксюша иронично усмехнулась. – Математика? Или физика?
– Первое, – друг, казалось, явно приходил в себя после тяжелого разговора с родными Нади. – Он в первом классе в уме двузначные цифры умножал быстрее, чем я в том же возрасте таблицу умножения на два учил.
– Круто! – искренне восхитилась Ксюша. – Скучаешь по нему или по родителям?
– Скучаю, конечно, – Стас пожал плечами. – Но отец прав. Каждый мужчина должен встать на ноги и научиться самостоятельно работать мозгами. Заодно и зарабатывать на свои прихоти, а потом и на содержание собственной семьи. Он всегда это повторяет: дело родителей – научить детей разумной самостоятельности и вовремя их отпустить.
– Мудрый у тебя отец, – Ксюша погрустнела. – Мои родные считают иначе. А твои далеко живут?
– В часе езды, в соседнем городе, – Стас выкинул пустой стаканчик из-под кофе, с сожалением посмотрел на бумажную тарелку, где не осталось пышек. – А твои?
– А до моих ехать три часа на машине. Небольшой городок на границе области. Край лесопилок. И мой отец не считал, что дети должны идти по жизни вперед самостоятельно и добиваться чего-то. По его философии: место мужчины – в лесу, а место женщины – в доме на кухне. Добавлю для полного понимания, что его слово в семье всегда было решающим.
– Тогда ты у них плохая девчонка? – с дружеской иронией заметил Стас. – Непослушная дочь?
– И я, и мой старший брат, – Ксюша старалась поддержать его тон, но не получалось. – Сначала он уехал. И отец просто вычеркнул его из нашей жизни. Из их жизни, но не из моей. У меня-то как раз появилась надежда. Что я не останусь исполнять женский долг. То есть не просто выйду замуж и нарожаю детей, как сделала моя мать и одна из моих младших сестер. Или не пойду работать на какую-то «рабочую» нужную профессию, как сделала вторая моя сестра.