Он доел яичницу, по старой привычке подчистил тарелку хлебной коркой, отправил корку в рот и криво усмехнулся: злиться на сотрудников спецслужб — то же самое, что обижаться на дождь или спорить с землетрясением. Это все явления одного порядка, и уберечься от них можно одним лишь способом — вовремя убраться подальше. Вот он и убрался, а что ему здесь скучно… Ну, так ведь какому-нибудь погорельцу, скажем, тоже не очень-то весело. Так вышло, ничего тут не попишешь…
С того места, где он сидел, через открытую дверь был виден угол стоявшего в гостиной камина. За стеклянной дверцей этого монументального сооружения, обложенного фальшивыми булыжниками, аккуратной горкой лежали пыльные березовые поленья, помещенные сюда исключительно в декоративных целях. Настоящие дрова в здешних краях ценились чуть ли не на вес золота. Юрию вспомнилось, как однажды хозяин соседнего коттеджа, человек весьма состоятельный, у него на глазах выгрузил из багажника своего сверкающего «Ягуара» охапку каких-то кривых грязных сучков. Филатов тогда не сразу понял, для чего этому лощеному месье понадобились какие-то гнилые ветки — мастерит он из них, что ли? И лишь позже, когда из широкой каминной трубы богатого соседского особняка лениво пополз жидкий дымок, Юрий сообразил, что это были дрова. Ехал человек через лес, увидел сбитые ветром сучья, остановился и подобрал — не пропадать же добру. А ведь он их не просто подобрал, а фактически украл, нахальнейшим образом стянул из-под носа у законного владельца, потому что здесь, в законопослушной Бельгии, как и во всей Западной Европе, бесхозных сучков просто не бывает.
Он залпом допил сок, поставил на плиту джезву с кофе и, пока суд да дело, вымыл под краном тарелку и стакан, с недоверием косясь на стоявшую в углу кухни посудомоечную машину. Агрегат этот вызывал у Юрия искреннее недоумение: он никак не мог взять в толк, зачем держать этакое диво в квартире, рассчитанной на одного, максимум — двух человек? Конечно, если копить грязную посуду в течение нескольких дней, то, наверное, при помощи этой штуковины можно сэкономить на воде, да и руки опять же пачкать не придется. Ну а между загрузками машины что же — так и жить по колено в испачканных тарелках?
Он как раз домывал сковородку, когда кофе запузырился и пополз вверх, норовя вылезти через край и привольно разлиться по всей плите. Юрий решительно пресек эти поползновения, переставил джезву на холодную конфорку, покончил с грязной посудой и перелил кофе в увесистую керамическую кружку с изображением двух кроваво-красных сердец, пронзенных оперенной стрелой. Наконечник стрелы был нарисован чисто условно, в виде острой галочки, и, подумав, каково придется несчастным влюбленным сердцам при попытке удалить стрелу, оснащенную таким острием, Юрий передернул плечами. Впрочем, каждый счастливый влюбленный мечтает о том, чтобы стрела Амура торчала в его сердце вечно, а с таким наконечником исполнение его мечты, можно сказать, гарантировано.