В сущности, этот парень — лишь пешка в чужой игре. Если этот мосластый связан с криминалом и там, возле больницы, Костя увидел его самого или кого-то из братанов, неудивительно, что он от страха лишился дара речи. Судя по тому, как вольно эти ребята ведут себя среди дня и при всем народе, нетрудно догадаться, на что они могут быть способны посреди ночи где-нибудь в темном закоулке. Понятно, что Костя боится.
Не видя смысла в продолжении этого непродуктивного разговора, я отпустила посиневшего от наплыва эмоций Костю и удалилась теми же окольными путями, какими пришла на стройплощадку.
Но ушла я недалеко. Укрываясь от любопытных глаз то за грудами стройматериалов, то за громадиной бортового «КамАЗа», я вскоре обнаружила еще одно укрытие, вполне подходящее для продолжения наблюдений.
На некотором расстоянии от будущего дома стояла бытовка — довольно солидных размеров строение на колесах, где обедали и коротали редкие свободные минуты рабочие. Сейчас она была совершенно пуста, и я могла сколько угодно тусоваться возле нее, не опасаясь, что кто-нибудь выскочит оттуда с глупым вопросом о том, что мне здесь нужно.
Из-за угла бытовки отлично просматривался участок стены, на котором трудился сейчас Костя, и, притаившись там, я решила немного понаблюдать.
Помня о его очень эмоциональной реакции на неизвестный мне объект возле больницы, я предположила, что он не ограничится проявлением эмоций, а захочет предпринять какие-то действия. Вот за этими-то действиями я и хотела проследить, надеясь, что они дадут мне какую-то подсказку, где искать моего мосластого друга, а возможно, даже укажут к нему путь.
Ждать за бытовкой пришлось довольно долго, и надежды мои в результате оправдались лишь отчасти.
Никаких особенных действий Костя не предпринимал. Разве что выражение его лица стало очень угрюмым и сосредоточенным, да в движениях появилась некая порывистость, так что кирпичи он не клал, а в сердцах почти бросал на место.
Вероятно, из-за повышенного нервного напряжения он стал чаще отлучаться на перекур (видимо, Петрович из каких-то соображений не разрешал смолить во время производственного процесса). В одной из таких отлучек его сопровождал товарищ, и когда они проходили мимо бытовки, я услышала очень интересный разговор.
— …порвала его, как Тузик грелку, — заканчивал Костя какую-то фразу, начало которой я не уловила.
— Так тем более, — ответил его друг. — Тем более надо было ей сказать. Может, она при повторной встрече так его отделала бы, что он и дорогу сюда забыл бы. А ты тормозишь. Можно сказать, шанс свой прошляпил.