– С лапой – классический вариант, – заметил Валерка, но уже без особой иронии. Видимо, убежденность и чуть подрагивающий голос Верки как-то незаметно подействовали и на него.
– Классический, – согласился Зденек. – Одна из первых историй подобного типа, с которой я познакомился, рассказывала о друзьях-аристократах, живших во Франции аж в шестнадцатом веке. Во время охоты на одного из них напал волк. Сражаясь со зверем, тот отрубил его лапу, а чтобы рассказ был достоверным, прихватил ее с собой показать поджидавшему на привале другу. Когда же он вытряхнул трофей из охотничьей сумки, то перед потрясенным другом упала отрубленная человеческая кисть. Мало того – на одном из ее пальцев сверкало драгоценным камнем кольцо, которое тот совсем недавно подарил собственной жене. Когда они возвратились домой, жена их не встретила…
– Потому что лежала в спальне с перебинтованной рукой, – подхватил Валерка.
– Совершенно верно. Она во всем призналась, и любящий муж отправил ее на костер… Да, таких историй со времен Средневековья собрался целый пышный букет. Весь вопрос в степени их достоверности…
– Но ведь бабушка сама мне про Оборотня рассказывала. Зачем ей было выдумывать… Тем более что с волками она до самой смерти дружбу водила… – негромко возразила Верка. И добавила: – Одного волка даже ко мне приставила, когда я еще совсем маленькой была.
– Надеюсь, не оборотня, – усмехнулся Валерка.
– Расскажите, расскажите, – попросил Зденек.
– Я тогда еще в школу не пошла, лет пять мне исполнилось, а какие-то напасти недетские разом навалились: то ногу подверну, то головой ударюсь, то корова безо всяких причин лягнет. Как будто кто-то ходит за мной следом и пытается пакости на каждом шагу строить. Кошмары всякие донимали. А к осени и вовсе заболела сильно, целую неделю в жару пролежала. Но потом все стало как-то проходить, налаживаться. Спать стала нормально. И вот однажды ночью проснулась, смотрю, а в самом углу моей комнаты сидит большая серая собака и внимательно так на меня смотрит. Я встала с постели – она исчезла, будто в воздухе растворилась. Ну, я, конечно, наутро все бабушке рассказала. А она погладила меня по голове и говорит: «Ты этой собаки, внученька, не бойся. Она тебя от напастей по ночам сторожит. А утром уходит. Она добрая, не бойся…»
Я и успокоилась. Правда, собаку эту больше никогда не видела. А уже позже, когда подросла, расспросила бабушку перед самой ее смертью, что же это было. «Волк это был, внученька. – Помню, она тогда как-то хитровато улыбнулась. – Волк. Но хороший волк, добрый. Он у меня чуть не в кажном сне под ногами юлил. Я ему и сказала: чем возле ног без дела крутиться, лучше бы девчонку посторожил, нехороший кто-то за ней увязался, как бы совсем не забрал… Ну, он, видно, команду мою и исполнил. Ведь и впрямь помог, оборонил…»