И все-таки мать остается матерью. Боль была, и тревога, и все, что в таких случаях может чувствовать женщина. А поскольку Васнецова была сильной женщиной, она смогла отправить свои чувства на самое дно души. Там они и лежали в ожидании своего часа.
Около полудня Васнецова велела подать себе полдник прямо в кабинет. В еде она себя не ограничивала, зная, что излишняя полнота ей не грозит. Она никогда не занималась ни фитнесом, ни другими модными забавами, считая, что они только отнимают время. Ее фигура к тридцати семи годам оставалась такой же прелестной, как и в восемнадцать. Возраст лишь придал ей законченность, округлив формы и убрав некоторую угловатость.
Съев сандвич и выпив кофе, Юлия раскрыла коричневую папку тисненой кожи и начала перелистывать бумаги, которые нуждались в ее подписи. В этот момент запищал мобильник. Васнецова нажала кнопку и несколько минут слушала чей-то доклад, постепенно меняясь в лице. Наконец она медленно произнесла:
— Спасибо. Да, так будет лучше всего. Спасибо.
Она положила трубку на стол и закрыла лицо ладонями.
Всегда любивший водные процедуры, Костя отдраил себя до чистоты новорожденного младенца после первого купания. Остриг ногти, подумал было посушить голову феном, напоминавшим шлем скафандра, но короткая стрижка не располагала к таким излишествам. Натянул кем-то предусмотрительно приготовленное белье, с которого не успели срезать этикетки, завернулся в великоватый махровый халат, от которого почему-то исходил еле уловимый, но знакомый запах, и вышел в коридор. Тут же, как будто она его ждала, появилась давешняя женщина — единственная в доме, от которой Костя услышал хоть слово.
— Может, вы мне объясните, куда это я попал? — спросил он. — Тут, конечно, хорошо, но как-то домой хочется.
— Погоди, мальчик, всему свое время, — сказала тетка. — Главное, ничего не бойся и бежать не пытайся. Себе сделаешь хуже. Обещаешь?
— Не-а, — помотал головой Костя. — Не обещаю.
— Да-а? Ну ты молоде-ец, — протянула женщина и добавила: — Ну ладно, не обещай. Кстати, меня Ефросиньей Петровной зовут. Я тут вроде домоправительницы.
— Очень приятно. Костя, — представился тот, церемонно поклонившись.
Женщина засмеялась и ласково подтолкнула его к двери, за которой оказалась столовая.
— Пошли, джентльмен, обедать пора. Или ты без смокинга за стол не сядешь?
— Как-нибудь перетерплю разок, — буркнул Костя и уселся за стол, на котором стояли полдюжины тарелок с холодными закусками и несколько видов соков.
— Кушай, я сейчас горячее принесу, — сказала Ефросинья Петровна и ушла, прикрыв за собой дверь.