После сорокапятиминутной задержки мне предложили купить обратный билет или внести залог. Под зорким взглядом таможенника я купил возвратный билет на рейс «Эйр Алжир» до Лондона на следующую неделю. Я также обменял около ста девяноста долларов, чтобы получить тысячу алжирских динаров, минимальную необходимую сумму, и задекларировал оставшиеся доллары, эквивалентные более чем пяти тысячам алжирских динаров. Лишь тогда мне отдали паспорт, предупредив, что любой обмен валюты следует должным образом задокументировать, и да поможет мне Аллах, если при выезде из страны я не смогу отчитаться в трате долларов.
Я заснял несколько мест для прыжков и вышел из здания. Было холодно, влажно, зелено, со стороны Средиземного моря высились горы. Если бы не мужчины в халатах и в джеллабах и не пара женщин под паранджой, я не поверил бы, что прилетел в Северную Африку. Мимо меня, болтая, прошли английские туристы. Они направлялись в Тикжду, где «снег в этом году особенно хорош».
Мужчина за информационной стойкой внутри терминала отправил меня в ВИП-терминал. Попасть туда я не мог, но в окно у выхода на посадку увидел бетонированный участок, на котором самолет с заложниками стоял два дня, пока велись переговоры. Может, мне полететь на Кипр, чтобы увидеть взлетно-посадочную полосу, на которой погибла мама?
Места для прыжков я заснял буквально за пару минут, но ретироваться не мог из-за толпы нищих куда грязнее и настырнее нью-йоркских. Только я давал мелочь одной группе, появлялась другая. В итоге я вернулся в терминал и прыгнул из кабинки туалета.
Ворота открываются в десять утра, поэтому мы с Милли прыгнули в Диснейуорлд на пять минут позже, прямо к «Спейс маунтин». Сели мы вторыми и прокатились три раза, прежде чем образовалась очередь. Потом заглянули на «Стар-турс» в «Дисней MGM», потом на «Боди ворс» в «Эпкоте».
Мы побывали на «Пиратах Карибского моря», в «Особняке с привидениями», на «Дикой горе мистера Тоуда». К этому времени посетителей стало до неприятного много, поэтому мы с Милли прыгнули в Лондон и на такси поехали в центр.
В Лондоне на четыре часа больше, чем во Флориде, и куда холоднее, но таксист отвез нас в старый отель, где кормили хорошим полдником. Потом мы гуляли у Темзы, пока с реки не наползла ледяная мгла. Тогда мы прыгнули в Эль-Солитарио.
В Англии мы видели закат, а в Техасе было два часа пополудни и температура за двадцать пять градусов.
Милли разок посмотрела вниз с пика Ла-Мота и сказала:
– Я думала, что держусь молодцом, но, боюсь, мне нужно присесть.
Мы прыгнули в мое горное жилище, и я усадил ее на диван. За несколько недель с начала строительства я сложил стену от верхнего выступа до нижнего, поставил окна, дверь и вытяжку для дровяной печи. Пространство в глубине выступа я отделил и поместил там самый большой бензиновый генератор, какой смог поднять. Он обеспечивал электричеством пять напольных ламп, освещавших жилище. Самые явные неровности пола я выровнял, хотя заметный скос остался. Я купил несколько ковров из овчины и мебель из некрашеной сосны. Вдали от входа, где верхняя каменная плита клонилась к нижней, я поставил кровать. У самого высокого участка искусственной стены, между окнами, втиснулись книжные полки, как следует укрепленные, на подпорках, чтобы стояли более-менее ровно. Полки я понемногу заполнял новыми приобретениями.