Жизненно необходима.
А потому Орисс позволяет себе промедлить, за что и получает наказание. Жесткие пальцы его стискивают руку Орисс, сильно и еще сильней, а затем медленно выкручивают.
- Прости, - шепчет она, но он безразличен к шепоту. И боль, накатывая волнами, заставляет говорить.
...об отце, который из шкуры вон лезет, пытаясь договориться с шиммерийцами. О самих шиммерийцах, прибывших утром.
Орисс смотрела.
Не только она. Весь двор собрался взглянуть на ту, которую шиммерийцы надеялись сделать Императрицей. Обычная девица. По-пустынному коротконога и толстовата. Смуглая ее кожа блестела, натертая маслом. И шелка развевались, позволяя оценить гладкое какое-то тело.
- Шиммерийки горячи в постели, - произнес он.
И сердце Орисс задохнулось от ревности.
А он понял и рассмеялся.
- Хорошая девочка. Злая. Так и быть, я позволю тебе вырвать ее сердце...
И это обещание звучит музыкой.
У девки плоское лицо, ее подведенные сурьмой глаза кажутся неприятно огромными. Золотые косы ниспадают до колен. А уж настоящего золота на ней столько, что странно, как девка ходить способна.
...ее сопровождает кормилица и карла, которая пробует всю еду. И ладно бы пробовала, есть яды, которые убивают медленно, так она еще и силой наделена, а потому способна распознать отраву.
И не только ее.
Двое кровных братьев за телохранителей... эти никого к сестрице не подпустят и даже на Императора смотрят косо, хотя он был добр к невесте. Усадил ее на подушки рядом с троном и о чем-то разговаривал.
С ней!
А Орисс осталась в тени... она надела зеленое платье, в цвет его дома.
И крохотную тиару, Императором подаренную. Тогда за этим подарком виделось обещание, а теперь... о, лишь немалая выдержка помешала содрать эту тиару и швырнуть в лицо обидчику.
Сволочи! И он, и отец...
Раскрытую ладонь целуют, и гнев уходит. О да, они все будут наказаны... они изуродовали Орисс своими желаниями... а теперь...
...старуха Исабелла вновь кружит, будто почуяла неладное. А чутью ее Император верит. И ныне удостоил Орисс личной встречи. Нет, не в своих покоях, это было бы слишком неприлично, с учетом того, что невеста его ныне во дворце.
Ее провели в малую гостиную.
Чай.
И сладости, к которым прикасаться не стоит, поскольку у Орисс слишком много недоброжелателей, чтобы рисковать...
...ей отдадут их головы?
Не только головы... ей покажут, что можно сделать с человеком, пока он остается жив... а жизнь в умелых руках будет длиться и длиться...
И она, со вздохом, закрывает глаза, запрокидывает голову, подставляя шею умелым ласкам.
Но не перестает рассказывать.