- Мы лишь хотели свободы, - Тихон протянул руку и я вложила в нее венец. И когда разжала пальцы, то сумела выдохнуть с немалым облегчением. - И покоя...
- Понятно.
Ричард встал.
- Итак... Регалии ослаблены. Восстание зреет... думаю, готовили его долго... странно даже, что не нашлось никого, кто бы выдал... вам повезло...
- В Империи жили неплохие менталисты, - Тихон уложил венец в шкатулку и, закрыв крышку, провел по дракону ладонями. Кованый зверь зашипел и выплюнул облако проклятья, которое, впрочем, стекло с ладоней альва темной дымкой. - Иногда... можно заставить людей не думать об опасных вещах. Или что-то сделать... простое. Неопасное... скажем, задержать письмо на час или два... сорвать поставку фуража... чтобы ее мог сделать другой торговец...
***
Ричард закрыл глаза.
Его разрывало от ярости.
И главное, он прекрасно осознавал, что ярость эта вовсе не его, она принадлежит человеку, от которого ныне и памяти не осталось.
Памяти нет, а ярость вполне.
Черная.
Глухая.
Клокочущая. Она требовала выхода и Ричард, вздохнув, потянулся к ней. Он нырнул в это болото, а заодно и в ту, ушедшую жизнь.
Аль-Ваххари последний сын рода АрШаим, Верховный судья провинции Харраз, не любил вставать рано. В спальне его окна были задернуты плотными шторами.
Забраны ставнями.
И укреплены особыми заклятиями, чтоб случайный звук не потревожил чуткого его сна.
Домашние знали о привычках хозяина и до полудня во всем доме царила тишина.
...сегодня не спалось.
Тревога сжимала сердце. И, проклятье, виной ей были вовсе не престранные слухи о скорых переменах, которые долетали до ушей Аль-Ваххари.
Какие перемены?
Разве что цены на зерно вновь вырастут. Кеметцы обнаглели совершенно, возомнив, что игрушечная их свобода действительно позволяет им быть независимыми. Еще немного и терпение Императора лопнет...
...голова ныла.
...не стоило вспоминать, но он все равно вспомнил. И поморщился. Сжал виски ладонями. Но когда мальчишка-раб встрепенулся, подался было вперед, всем видом своим выражая готовность служить хозяину, Аль-Ваххари махнул рукой.
Не было у него настроения играть.
Он встал.
- Пусть подают завтрак, - сказал он, отсылая мальчишку прочь.
Растет.
И юношеская гибкость скоро исчезнет, сменившись характерной грубоватостью низших. Кость тяжелеет, мышцы каменеют, и упражнения, которые мальчишка старательно проделывает каждый день, хоть и замедлили это взросление, но все одно не уберегли его.
...цены на рабов тоже выросли.
Привозят мало.
И все какие-то... неухоженные. Говорят, кораблям приходится искать свежее мясо далеко, отправляться в варварские земли, где круглый год царит зима и водятся шерстистые слоны. Такого в прошлом году привозили показать Императору, но летом слон издох.