Император отвернулся к стеклу.
- ...что мы знаем о тех проклятьях? Мой, без сомнений, весьма героический предок, проявил некоторую неосмотрительность, позволив уничтожить почти все книги...
- Я спрашивал. Она утверждает, что оно есть и только. Она старшая дочь шамана. И сама наделена определенной силой...
...Арр-Гырх сидела в кресле, вытянув длинные жилистые ноги, на которых вязаные чулки гляделись нелепо. Они, слишком тесные, плотно прилегали к коже, обрисовывая и мышцы, и крупные кости в суставах. Она покачивалась, и кресло, не предназначенное для того, скрипело.
А Серый человек сидел и молчал.
- ...я послала отцу слово с ветром. Ныне в предгорьях стучат барабаны... они соберут всех, ибо красная луна высоко, и врата откроются...
- Какие врата?
- Между мирами. Мертвые придут к живым, а живые захотят стать мертвыми, - полуприкрытые глаза.
У орчанки они желтые, раскосые, как у хищной кошки.
Острый подбородок. Узкие губы, и верхняя задирается, показывая зубы. Зубы хороши. Белы. Остры.
...поговаривали, что в прежние времена орки любили человечиной побаловаться, и не то, чтобы человек вовсе не верил, в прежние времена много всякого случалось, но...
...и ныне не находилось желающих вести с орками дела.
- Расскажи о проклятье.
- Не о том хочешь знать...
- Императору будет интересно.
- А то, - оскал становится шире. И она наклоняется, берет со столика кусок вяленого мяса и засовывает за щеку. - Он слабый... сильным глядится, но как гнилое дерево. Знаешь, стоит такое, огромно, крепко, ветки раскинет. Птах держит или вот в корнях еще лисы селиться любят. За лисами я прежде ходила... сама на шубу набила... так стоит оно и стоит, а чуть ветер посильней, так и свалится, потому как внутри выгнило все...
Она жевала мясо и щурилась.
И кажется, рассматривала его куда пристальней, чем кто-либо. Он не привык, чтобы на него глядели. Благородные, случись их взгляду задержаться на его персоне, брезгливо кривились и отворачивались с излишней уж поспешностью. Люди же простые вздрагивали и тоже отводили взгляд, уже по иным причинам.
Его боялись.
Презирали.
Ненавидели.
- Ты вот крепкий. С виду-то плевком перешибешь, - она подбросила в ладони три цветных камушка. - А натура крепкая... пойдешь ко мне в мужья?
Это предложение было, мягко говоря, неожиданным... нет, находились те, кто полагал, что глава тайной службы, сколь бы неприятен он ни был, представляет собой неплохую партию. Ему пытались подсунуть полуобморочных девиц, которые серели и бледнели, и дрожали, и не скрывали своего отвращения...
- А возьмешь? - он глянул на орчанку с интересом.