Фарфор восстановила... то есть, что уцелело после первых трех попыток, восстановила... грязная одежда чистилась. Чистая, сложенная аккуратной горкой, ждала осмотра на предмет починки.
Ужин...
Ужин еще предстояло готовить, но в этом деле я помощников не любила.
- Мне... мне так неудобно, - вздохнула Ноэль, заламывая хрупкие ручки.
Переигрывает однако.
- Что неудобно?
А прежде я за собой этакой язвительности не замечала. Напротив, мне всегда и всех было жаль, и порой эта жалость переходила все разумные пределы.
Так что же изменилось?
Тревога.
Тот самый комар над ухом, который и не думал исчезать, но звенел, звенел...
- Все, - глаза Ноэль нехорошо блеснули. Однако... она и вправду надеялась, что я проникнусь, как и остальные...
- А вам домой не надо? - поинтересовалась я, взвешивая кусок отличнейшей вырезки.
Запечь? Или извратиться и сделать мясные рулетики? К примеру, с начинкой из местного острого сыра, орехов и зелени? А к ним запеченный картофель и свежий салат... свежий не получится, поскольку до рынка мы так и не добрались, но...
- Боюсь, - горестно вздохнула Ноэль, прижимая к груди руки. - Теперь мне нельзя домой...
- Не пустят?
Гуля осклабился во все зубы.
- Он... он знает, где я живу... он не простит своего унижения...
- А ваши сестры?
Все-таки запечь проще. Натереть смесью перцев и теми же травами, а к мясу сделать острый соус.
- О них позаботятся...
Я хмыкнула и повернулась спиной. Пускай. Октоколесер - не моя собственность, поэтому... мы просто будем присматривать за этой... сироткой.
- Я вам не нравлюсь, - заметила Ноэль, тряхнувши рыжей гривой. - Я понимаю... женщины никогда меня не любили...
- Странно, с чего бы...
Мясо я заверну в листья шаррада, местного растения с тонкими бледно-лиловыми листьями, которые, несмотря на кажущуюся хрупкость, отличались и прочностью, и жаростойкостью. Ко всему и аромат имели пряный, чесночный.
- Вам не стоит переживать, - Ноэль отбросила маску несчастной жертвы. - Мне не интересен ваш некромант...
- Да неужели?
Мясо обмыть.
Высушить.
Сделать глубокие проколы. Натереть солью и смесью перцев.
- Милый песик, - Ноэль протянула было руку, чтобы погладить Гулю, но тот заворчал. И рука благоразумно убралась. - Сердитый какой... кусается?
- Еще как. Руку отгрызть может...
И между прочим, чистейшая правда...
- Но мы ведь подружимся? - Ноэль присела возле Гули и заглянула в глаза. - Животные меня любят... очень любят... наследие альвийской крови...
Она смотрела и смотрела, и я тоже смотрела на эти гляделки, раздумывая, стоит ли ей намекнуть, что, может, живые животные ее и любят, а вот у мертвых собственное мнение имеется. Но вместо этого лишь легонько кивнула. Что бы Ноэль ни задумала, Гуля в ее планы вряд ли вписывался.