Им воздастся... всем им... они еще не понимают, что ступили на опасный путь мятежа, в котором сами же сгорят... и он увидит... он уже видит, благо, открыты врата времени.
...колосья под серпом Жнеца... они ложились под копыта тяжелой конницы, что пыталась подавить мятеж... щепки, тонувшие в кровавом круговороте... сгоравшие в огнях последней войны... и уходившие медленно от голода и застарелых проклятий.
...они будут вспоминать тот, иной мир, от которого отказались.
И оплакивать его над могилами собственных детей, не понимая, за что судьба оказалась так жестока. А те, кто выживут, застанут становление нового государства, и отнюдь не цветами и лозунгами будут кормить его, но вновь же кровью... кровь - единственно достойная пища для великих свершений.
Вспыхнуло пламя.
Оно заставило очнуться, выпасть из блаженного межмирья в явь, которая подарила новую боль. И ее жрец принял покорно, как принимал все дары Их.
Он покорно кричал, пока не сорвал голос.
Но молить о пощаде...
Нет.
И смерть, что все-таки пришла, стала облегчением.
- Вот и все, - сказал Харвар, глядя на растерзанное тело. - Теперь в видите, что это все...
...он обвел рукой храм.
- ...не более чем страшилка... вас пугали волей Богов, но на деле над вами стояла лишь воля людей, возомнивших себя богами... а они...
Он сплюнул на пол.
И растер плевок.
Поднял золотой венец, покрутил в руках и швырнул в толпу.
- Вот ваша добыча. Ваши предки годами несли в храм золото, так по праву оно принадлежит вам...
...венец покатился по полу, чтобы быть остановленным чьей-то рукой.
- Берите, - Харвар спрыгнул с постамента, и толпа расступилась, пропуская его. - Берите все! И не говорите, что я жаден...
...он вышел и дверь закрылась, захлопнулась с оглушающим грохотом, заставив весь храм содрогнуться. И мелким дождем посыпалась побелка.
Кто-то охнул.
Кто-то громко сказал:
- Что за хрень...
А по полу зазмеилась поземка.
Цветные витражи задернуло холодком, и венец упал на землю. Знака этого малого оказалось довольно, чтобы вернуть прежний страх пред Богами.
Они бросились из храма, толпясь и толкаясь.
Они колотили в дверь, и та сотрясалась от ударов, а потом все-таки распахнулась, выпуская всех их, отмеченных кровавой благодатью, на волю, которой жаждали. И когда последний из них покинул храм, двери его закрылись.
...потом, много позже, храм пытались поджечь.
Но пламя скатывалось со стен его, а после метнулось к поджигателю, обняв его ласковыми огненными лапами. Он громко кричал...
...и тот, другой маг, пришедший после... он оказался не умнее, если думал, что заклятье тлена повредит храму.