Челюстно-лицевое отделение городской больницы под номером восемьдесят семь встретило Музу весьма приветливо. Ей сразу повезло — она попала в часы посещений в больнице, и именно в этом отделении, словно сама судьба способствовала ей. Муза, надев бахилы и выданный белый халат, прошла в отделение. Меньше всего она ожидала увидеть Григория Георгиевича за партией в картишки в холле отделения с его фирменной ухмылкой. Он играл с каким-то мужчиной с большим азартом, не замечая ничего вокруг.
— А вот так вот!
— А я вот так отвечу!
— А на тебе!
— А я так! — распалялись мужчины.
Вокруг стояла толпа мужчин и даже несколько женщин-пациенток. В общем, больничная жизнь кипела. А у Музы появилась возможность рассмотреть Григория Георгиевича, пока он ее не видит. Ничего утешительного она не увидела. Он был бледен, лохмат, в темных красивых глазах наблюдался нездоровый блеск, а лицо все крест-накрест было заклеено пластырями. Бинты имелись также и на голове. Если кому-то нужен был бы антураж для военного фильма, такая сценка в госпитале, то Григория Георгиевича даже гримировать не надо было бы. Просто готовый персонаж. Такой бравый советский летчик-герой, сбитый злыми фашистами.
Наконец Григорий Георгиевич заметил Музу.
— Ой, Муза пришла!
— Что? Ты имеешь в виду вдохновение? Да, везет тебе! Ну, ничего, я еще отыграюсь! — почесал затылок его партнер.
— Если я говорю «Муза», значит, Муза! Всё! Я выиграл! — скинул последние карты Григорий Георгиевич, и стоящие за его спиной пациенты зааплодировали.
— Надо же! Из такой не очень выгодной для себя ситуации выбрался! Молодчик!
Григорий Георгиевич встал и подошел к Музе.
— Привет. Очень мило, что зашла…
— Пришла вот полюбоваться на дело рук своих, — ответила она, не сводя с его лица глаз.
— А-а, это… — рассмеялся Гриша. — Ты защищала бедных женщин, на тот момент — сексапильную блондинку — от козней женатика! Не кори себя! Ты же всего лишь мечтала, чтобы меня выгнали взашей, и не знала, что на мне найдут шпионское оборудование, — пытался улыбаться Григорий Георгиевич.
— А ты, я смотрю, чувствуешь себя хорошо? — с надеждой в голосе спросила она.
— Лучше, чем выгляжу, — рассмеялся он.
— Я серьезно…
— Серьезно, всё хорошо. Не показываю вида! — ответил он.
— Играешь в дурачка.
— Я могу и в покер, но здесь знатоков не нашлось, — ответил Григорий Георгиевич.
— Интересное времяпрепровождение, — оценила она.
— Ты даже не представляешь насколько! — заверил ее Григорий Георгиевич, мягко беря под руку и направляясь к палате. — Нам сейчас сообщили, что на ужин будет гречка с мясом, но ее на всех не хватит, а кому не достанется, тем дадут макароны с сосиской. А народ здесь капризный, больные, сама понимаешь. Вот мы и сели играть в карты на гречку с мясом! Челюстно-лицевое отделение против урологического! И вот — вуаля! Победа за нами!