Я встаю и протягиваю ей свою руку для рукопожатия.
— Oui, мадам.
Она смотрит на мою протянутую руку и еще крепче сжимает руку Эммы.
— Вы тот мужчина, который устраивает моей невестке проблемы на работе?
Невестке? Она замужем.
Я поцеловал замужнюю женщину?
Твою мать!
Этот поцелуй, невероятный поцелуй, в котором я потерялся. Нежный поцелуй, который мне хотелось продлить навечно. Всепоглощающий поцелуй, который я обычно дарил Еве.
— Я... — «извините» кажется не достаточным. — Я... — дрожь пробегает вниз по телу, тьма окутывает меня, и мое горло начинает сжиматься. — Мои искренние извинения, — говорю я и делаю шаг от нее.
— Пьер, — говорит она и кладет руку на мое плечо.
— Non, non, non. Я ухожу, раз уж вы здесь.
Делаю еще один шаг назад, поворачиваюсь и бегу. Сбегаю от ситуации, от красивых карих глаз дочери Холли и от осуждения женщины, чью невестку я поцеловал.
— Пьер... — я слышу, как она кричит мне вслед.
Но больше всего я боюсь осуждения не невинных глаз окружающих меня людей, а того, что внутри меня.
Я разочаровал всех.
Но больше всего мне ненавистно думать, что Ева думает обо мне и о подлом поступке, который я совершил.
Забравшись в машину, я понимаю: единственное, что смоет все эти чувства, — это алкоголь.
Холли
— Мамочка, можешь проснуться?
Моя голова кружится, окутанная тяжестью, и я пытаюсь сосредоточиться на самом сладком голосе, который когда-либо слышала. Пытаюсь бороться с пеленой, затуманивающей мой разум. Мне кажется, что я кричу так громко, как только могу, пытаюсь скинуть одеяло и дать знать моей маленькой девочке, что я в порядке. Но остаюсь лежать молча и неподвижно.
— Мамочка, ты в порядке? — спрашивает Эмма, и я чувствую, как нежными, теплыми ручками она дотрагиваются до моих.
— Эмма, думаю, надо дать мамочке отдохнуть. Мы останемся с ней, но ты должна вести себя тихо, чтобы она поправилась, — нежно шепчет Бронвин.
Нет! Я пытаюсь закричать, заорать, издать хоть какой-нибудь звук. Я хочу, чтобы Эмма продолжала говорить со мной, возвращать мой разум к реальности, помогла развеять туман, который окутал меня.
— Мамочка, мне очень понравился наш пикник. Когда ты проснешься, мы можем сходить на еще один?
— Ш-ш-ш, Эмма. Твоей мамочке нужно поспать.
— Я разговаривала с тем дядей с твоей работы. Он смешной. Мне он понравился. Мне нравится, как он говорит. Так разговаривают там, откуда он.
— Эмма, — тон Бронвин становится предупреждающим.
— Но я думаю, что он хороший. Он может пойти с нами на наш следующий пикник? Думаю, что ему понравится батут.
— Эмма, — Бронвин обращается к ней все строже.