— Да, да…
* * *
Сразу после полуночи мы вышли из дому. Диана храбрилась. Саймон накачал её оптимистическими байками из своего репертуара. В теологии «Нового царства» Второе Пришествие в традиционном понимании отсутствовало, не было и Армагеддона. «Спин» совмещал эти понятия и понимался как исполнение древних пророчеств. И если Господу угодно изобразить ещё что-либо по Своему усмотрению на холсте Творения, то нам надлежит принимать это с полным почтением, соответствующим моменту, не исключая страха Божьего из числа испытываемых эмоций, но и не предаваясь ему безоглядно, ибо «Спин», в итоге, есть акт спасения, последняя, и лучшая глава в истории человечества.
В общем, очень складно изложил какую-то подобную ахинею.
Мы вышли полюбоваться небом, потому что Диана вообразила, что это занятие весьма духовное и подчёркивает её храбрость. Небо оказалось полностью безоблачным, в воздухе висел запах хвои. Издали, с автострады изредка доносились вопли сирен и какофония автомобильных сигналов.
Небо то и дело освещалось вспышками то на севере, то на юге, и наши тени плясали по траве. Мы отошли на несколько ярдов от яркого света фонаря над крыльцом и уселись в траву. Диана опустила голову мне на плечо, я обнял её рукой. Оба мы изрядно поддали.
Несмотря на годы, проведённые порознь, несмотря на сдержанность, навеваемую нашими прошлыми отношениями, несмотря на её помолвку с Саймоном Таунсендом, «Новое царство» и «Экстаз», несмотря даже на вызванный ядерными взрывами небесный беспорядок, я ясно осознавал контакт с её телом. Меня удивляло то, что всё в ней казалось мне знакомым, что я не открывал новое, а как будто узнавал забытое: изгиб её руки под моей ладонью, давление её головы на моё плечо, даже ощущение её страха.
Странным казался свет этого неба. Не ровным светом светила эта вращающаяся Вселенная. Ровный свет её убил бы нас на месте. На небе мелькали кадры, полночь сменялась полночью, проблёскивая в течение микросекунд, оставляя на сетчатке послесвечение. Небо сейчас, небо через сотню и тысячу лет… Как будто последовательность кадров в сюрреалистическом фильме. И кадры разные: некоторые представляли собой наборы расплывчатых следов, как при длительной выдержке, звёздный и лунный свет оставлял на них сферы, кружки, дуги; другие отличались чёткостью. К северу линии становились короче, кружки мельче, экваториальные звёзды вели себя беспокойнее, плясали по громадным эллипсам. Луны и полулуны, серпы нарождающиеся и убывающие мигали бледно-оранжевым светом от горизонта.
Млечный Путь представлял собою россыпь флуоресцирующих точек, ярких и тусклых, новых и умирающих звёзд.