Изрядный желтохвост схватил наживку Флойда, и пришлось возиться с ним с четверть часа.
Ветер понемногу крепчал. Внизу, между ржавых ребер старой субмарины, тысячи рыб наблюдали за изменчивой тенью Дженни Энн Лаудермилк, скользящей по морскому дну. А вдалеке, пока в миле отсюда, акула, которой выпало съесть Майло, преследовала косяк макрели вдоль океанского свала.
– А с другими жена полюбезнее? – спросил Майло.
– Не сказал бы, – ответил Флойд.
– В чем же, по-твоему, дело?
Выдохнув, Флойд признался:
– По-моему, она просто стерва. Всех вокруг ненавидит.
– Отчего тогда не развестись? – спросил Майло.
Флойд размышлял добрых пять минут.
– Я привык все взвешивать, – наконец сказал он. – Вот и подумал, может, повременить. Семья – дело серьезное. И может… – тут он в первый раз заглянул Майло в глаза, – может, на самом деле, вновь постараться изменить все к лучшему. В нашей семье не растили шалопаев.
Майло тем временем что-то высматривал в море.
– Минутку, – попросил он, забросил приманку ооочень далеко, проследил всплеск и отсчитал до четырех. Резкий рывок, борьба, треск фрикциона – и громадная свирепая барракуда забилась в катере прямо у ног Флойда.
– Господи! – взвизгнул Флойд. – Ты спятил??
Барракуда извивалась (сплошь челюсти и острые клыки-кинжалы), разом исполосовала подвернувшийся резиновый шланг.
Флойд отчаянно заметался по катеру.
– Будь мужиком, – посоветовал Майло.
Барракуда подпрыгнула, клацнув пастью у самых рук Флойда.
– Пусть бесится, – продолжал Майло. – Ты же не старый зануда.
Барракуда разделалась с пустой пивной банкой и нацелилась на Флойдову лодыжку.
Как и многие, продавец ковров проявлял отвагу в безнадежной ситуации. Он собрался с духом, наступил на рыбу, наклонился, крепко сжал ее двумя руками посредине и, не то крякнув, не то всхлипнув, швырнул за борт.
И остался дрожать и определяться, хватит ли смелости повторно обложить Майло.
– Проблема с барракудой не в том, что ты должен все взвесить, – сказал Майло. – Проблема в том, что это барракуда. И когда не хочешь быть с ней в одной лодке, кому-то приходится уйти.
Вот потому Майло и слыл непревзойденным мудрецом. Научить можно только наглядным примером, и никак иначе – в этом он оставался неизменным.
Флойд сел в рыболовное кресло. Через минуту он подал голос:
– Да.
Произнес это очень печально, но уверенно. Майло надавил на газ и рванул домой, надеясь захватить остаток вечера. Вот умри он теперь, какой был бы достойный и романтический финал. Но ведь нет. Не все еще было решено.
Он решил надраться у Бобо.
Визитной карточкой заведения было наряженное в спасжилет чучело оскалившегося бабуина, который, присев на корточки, сжимал свой горделиво выпирающий прибор. Каждую ночь после смены бармен забирал Бобо домой, иначе ребятишки непременно его бы стащили.