Кейт могла только кивнуть, она была не в силах что-либо ответить.
— А иногда, мам, я и вовсе притворяюсь, что вы с папой умерли, и тогда становится чуть полегче. Выдумываю, что вы погибли в автомобильной катастрофе. Потому что тогда мне не нужно думать, что за ужасную вещь ты сотворила с папой, а он — с тобой. Если бы ты знала, мамочка, как я ненавижу об этом думать.
Голос Лидии прервался сдавленными рыданиями. Кейт так хотелось обнять дочь и утешить ее, что у нее щемило в груди. «Но я не умерла. Я здесь, Лиди, я здесь, жду тебя!»
— Лиди, Лиди. Все нормально. Все будет хорошо. Обещаю. Мы сможем пройти через все это вместе. Пусть нам для этого понадобится время, но мы должны все обсудить.
Кейт сказала это таким тоном, которым успокаивала Лидию, когда та была маленькой — если что-то случалось или ей приснился кошмар.
— Я не знаю, будет ли все в порядке, мама. Чем дольше мы не видимся, тем труднее мне представить себе, какой могла бы быть наша встреча, и поэтому легче тебя не видеть и дальше. Если ты понимаешь. Иногда я задаюсь вопросом, не лучше ли навсегда перевернуть эту страницу? И думать только о том, какими мы были, когда мы были счастливы — ну, не ты, а все мы. Я думала, у нас счастливая семья, но ведь это не так? — сказала Лидия сквозь слезы.
Кейт сглотнула и ответила:
— Нет, Лидс, я думаю, мы не были. Но мне казалось, что я смогу скрыть это, что смогу все исправить…
Кейт высказала это признание впервые в жизни.
— И это меня тоже убивает, мама. Все, что у меня осталось, — это воспоминания о нас, но теперь я знаю, все это неправда. Вы с папой играли в счастливых родителей; все это было подделкой.
Голос Лидии дрогнул.
— А это слишком тяжело — знать, что вся моя жизнь и люди, которым я доверяла, оказались фальшивыми. Как будто у меня отобрали мои воспоминания и всучили чьи-то чужие.
Лидия замолчала.
Кейт тоже, ожидая, пока ее дочь соберется с мыслями, — слова утешения могли и подождать.
— Мне нужно идти, мам, прости. Пока.
В трубке раздались гудки. Лидия отсоединилась слишком быстро и без предупреждения. Кейт закричала в жужжащую трубку:
— Нет, Лидия! Пожалуйста, не уходи! Пожалуйста, дорогая моя, доченька, не уходи!
Кейт кричала и кричала, отказываясь поверить в то, что разговор окончен.
«Когда ты передумаешь, когда будешь готова… Я всегда буду ждать. Просто дай мне знать, и я буду рядом».
Плача навзрыд, Кейт все никак не могла положить трубку. Сквозь опухшие веки, сырые от слез, она увидела, как на горизонте поднимается солнце. Она снова и снова повторяла про себя слова Лидии, пока они не отпечатались у нее в голове — там они останутся до самой ее смерти.